Бааль Шем-Тов. Личность. Чудеса. Легенды. Учение хасидизма - страница 16

Для нас же важно, что из первой легенды следует, что р. Элиэзер был явно очень образованным по еврейским понятиям того времени человеком. Причем сведущим не только в Торе и Талмуде, но и в каббале, причем в каббале практической — вспомним, что он владеет техникой получать через сон ответы на интересующие его вопросы, в том числе, касающиеся и судеб целых государств. Не исключено, больше того, очень вероятно, что он мог быть членом ордена нистаров, и это обстоятельство чрезвычайно важно для нашего дальнейшего повествования.

Вторая версия рождения Бешта также чрезвычайно перекликается с историями из ТАНАХа и различных устных преданий о предсказанных рождениях тех, кому предстояло сыграть особую роль в истории еврейского народа. Достаточно вспомнить историю прихода ангелов к Аврааму, чтобы сообщить ему о будущем рождении сына от праматери Сары или историю рождения Шимшона (Самсона).

Но больше всего данная версия напоминает историю рождения Аризаля[61]. Согласно канонической биографии Аризаля, его отца р. Шломо Лурия Ашкенази долго не было детей. Однажды р. Шломо допоздна засиделся над Торой в синагоге, и в результате остался в ней совсем один — все остальные давно разошлись по домам. Тем не менее, р. Шломо решил еще немного поучиться, а заодно снова обратился со страстной молитвой к Творцу с просьбой послать ему и жене сына. Неожиданно дверь синагоги распахнулась, и в нее вошел старец, лицо которого озаряло сияние.

«Я — пророк Элиягу! — сказал старец. — Я послан известить тебя, что твоя просьба услышана и будет исполнена. В ближайшее время у тебя родится праведный и святой сын, которому будут открыты величайшие тайны Торы и имя которого обойдет весь мир»[62].

В рассказе о Беште, его Б-гатый отец р. Элиэзер сидит вместе с гостями за субботним столом, и вдруг раздается стук в дверь, и в дом входит белобородый путник с котомкой за плечами. Так как суббота уже вошла в свои права, то незваный гость своей котомкой явно нарушает запрет на переноску вещей в субботу, и это начинает вызывать возмущение собравшихся. Однако р. Элиэзер не обращает внимания на эту реакцию, а радушно усаживает его за стол, а затем и устраивает на ночлег.

После исхода субботы странник открывает р, Элиэзеру, что он и есть пророк Элиягу, и говорит: «Ты выдержал испытание. Мне приказано передать, что в награду за твое гостеприимство у тебя родится сын. Когда ему исполнится два с половиной года, передай ему от меня вот что…» Далее гость прошептал хозяину несколько слов — и исчез.

В другом варианте Элиэзер и Сара встречали субботу вдвоем, за стол, к ним постучал нищий — грязный, в лохмотьях, с котомкой за плечами. Однако старики приняли незнакомца с дорогой душой, не обращая внимания на его внешний вид и одежду, и без всякого осуждения, хотя странник с котомкой явно нарушил закон. Ну, а прощаясь, пророк Элиягу открылся и предсказал, что в следующем году они уже не будут одиноки так, как сейчас, поскольку у них родится сын, которому предстоит стать одним из светочей народа Израиля.

В одной из еще более расцвеченной народной фантазией версии этого предания говорит, что р. Элиэзер славился на всю округу своим гостеприимством; тем, что сам выходил на дорогу и зазывал к себе в гости на субботу бедных путников. Но Сатан, как и во многих других историях, обвинил р. Элиэзера в лицемерии, и предложил его испытать: действительно ли он будет готов принять люБ-го странника — в том числе и того, чей внешний облик отталкивает от себя, и кто нарушает заповеди. И потому пророк Элиягу является к р. Элиэзеру под видом грязного, вызывающего отвращение нищего, да еще и заявляется едва ли не в полдень в субботу, то есть грубо нарушает закон о субботнем покое. И тем не менее, р. Элиэзер радушно его принимает и не произносит ни слова упрека в связи с нарушением.

В этом рассказе при желании можно усмотреть глубинную суть хасидизма с его проповедью терпимого отношения к грешникам и убеждения, что нет греха, который невозможно было бы исправить.

Но в любом случае, согласитесь, параллель (хотя и с вариациями) между рассказами об истории рождения двух великих сыновей еврейского народа просматривается довольно четкая.