Айрин пронеслась вперед, влетела в один из домов и в огненной вспышке объявилась халкеном перед девчонкой. Та закричала, бросилась бежать и заскочила в дальнюю комнату. В ней был страх.
− Выходи дракон! От меня не спрячешься! − Зарычала Айрин.
− Чего тебе надо, зверь?! Уходи прочь!
Айрин прошла вперед. Дверь в комнату вылетела от ее удара, и через мгновение молния вошла в кольца. Девчонка закричала, забилась в угол...
А Айрин легла посреди комнаты и закрыла глаза. Она видела все, что произошло с драконами. Видела, как они жили, убивали, искали друг друга и воевали. Она видела, как был убит пятый дракон, во время боя, когда энергия браслета просто закончилась, и дракон был сражен копьем, а затем разорван в клочья воющими людьми. Потом пауза в много лет и кольцо найдено девчонкой. Программа кольца некоторое время оставалась в заторможенном состоянии и включилась почти случайно. Затем схватка пятого и третьего. В ином варианте победа была бы за третьим, но программа колец была устроена не так как хотелось самим драконам. Первое, что определялось во время возникавшей прямой схватки, это статус самих драконов. Для Альмы этот статус был наивысшим. Она не была запятнана никакими грязными делами, к тому же была фактически ребенком, и решение было только одно. Победа отдавалась ей. В подобной ситуации она могла победить даже первого...
Альма поняла, что попалась. Слуги не выполнили никаких приказов и не спрятали ее от объявившегося монстра, а затем огненные молнии унесли и кольца драконов. А перед Альмой лежал полузверь-получеловек, который в старых книгах назывался халкеном-людоедом.
Зверь чего-то ждал, а затем заговорил.
− Меня зовут Айрин Син Килемантара. Ты понимаешь, кто я?
− Ты людоед. − произнесла Альма.
Возникла вспышка и перед Альмой оказалась молодая женщина, почти девчонка, подобная самой Альме, но подобный обман она не могла принять.
− Ты остаешься драконом. − Произнесла она. − Единственным драконом во всем этом мире.
− А что стало с другими?
− Они уничтожены. За то что вершили зло.
Молния обвилась вокруг руки Альмы и застыла браслетом дракона.
− Захочешь меня найти, просто вызови.
Альма не успела ничего ответить. Айрин обернулась молнией и унеслась в окно.
Она улетала. Казалось, почти чудовищным подобное положение. Айрин пробыла пятнадцать тысяч лет в этом мире. Пятнадцать тысяч лет среди дикарей, и только для того, что бы оставить после себя одного дракона. Быть может, это следовало сделать раньше, но время не повернуть назад.
Корабль несся через бездну космоса. Он уходил к дому Айрин, к тем мирам, которые теперь казались родными. Длинный прыжок оборвался. Айрин ввела новые координаты, как можно ближе к своей цели и... Запрет Вероятности заставил ее взвыть. Айрин вновь включала двигатель и корабль продвинулся еще на несколько тысяч световых лет, но застрял на самом краю галактики, в районах, которые не были известны. Здесь звезды располагались очень редко и среднее расстояние составляло около ста световых лет.
Прыжки закончились. Вероятность привела Айрин к новой цели. За окном висела звезда с несколькими планетами. Приборы фиксировали радиосигналы, исходившие от двух планет. Несколько источников находилось и в космосе, между планетами.
Айрин не двигалась. Она решила, что перед встречей ей следует хорошо отдохнуть. Что бы там ни выкинула Вероятность, она не сможет помешать Айрин спать...
Охотник пробирался через лес. Тихо ступал, смотрел вокруг, прислушивался и приглядывался. Перед ним раскинулась поляна, на которой сидело несколько зверей. Они жевали траву, изредка поглядывали вокруг, но хищника никто не заметил.
Внезапно раздался странный звук, словно какой-то шорох, но с огромной силой. Охотник припал к земле, а звери на поляне уже разбегались. Шорох перешел в вой, и над поляной возник огонь. Мгновенная мысль − бежать. Охотник вскочил и рванулся было прочь, но что-то его задело, и он замер на мгновение.
Огонь над поляной исчез и на нее опустилась большая птица. Подобного еще не бывало. И не бывало такого, что бы из птицы вышел странный зверь. Зверь огляделся, некоторое время смотрел на убегавших зверей, а затем обернулся к птице.
