— Ты прощен, Джейк, — сказал Джон. — Но Карл кое в чем прав. Нам надо все же заняться насущной проблемой — а она заключается в том, что разделяться нам на этом этапе неразумно.
— Ну, это, конечно, было бы нежелательно, в чем я с тобой согласен. Но это может оказаться необходимым. Карл, ты говоришь, что мы можем запихать всех нас десятерых в твою машинку…
— Я не говорю, что это будет комфортабельная поездка.
— Как насчет нагрузки на систему жизнеобеспечения?
— Мы справимся.
— Ты уверен? Ведь у всякой технологии есть свои ограничения.
— Это что же ты имеешь в виду?
— Ну, хотя бы то, что она не остановила ту ракету, которая в нас ударила.
Карл, который присел на корточки возле кухоньки, потер подростковую щетинку на подбородке.
— Ну да, я про это тоже думал. Но я склонен думать, что любые ограничения были намеренно встроены в машину.
— Что ты хочешь этим сказать? — спросил Роланд.
— Ну, то, что те, кто его сделал, хотели привлечь как можно меньше внимания к этой машине с точки зрения технологии.
— Поэтому они построили шевроле-импалу 1957 года. Интересно, как ты называешь тот цвет, в который она окрашена? «Леденцово-яблочный»? Очень неприметно, — сказал я.
Карл смущенно улыбнулся.
— Внешний вид машины — это моя идея. Психологические причины, главным образом. Меня терзала тоска по дому.
Мы все смотрели на него, ожидая объяснений.
Когда мы поняли, что такового не последует, я сказал:
— Карл, кто построил твою машину? И зачем?
Улыбка стала извиняющейся.
— Честное слово, я не уверен, что я готов рассказать историю своей жизни. Извините, но я просто не могу вдаваться в это прямо сейчас.
— Ну, что же, — сказал я. — Тебя никто не принуждает. Это твое дело.
— Спасибо, я очень ценю такт. — Он встал. — Мне кажется, что мне надо пойти к машине и проверить управление лучевого оружия. Знаете, может быть, что я просто изначально неправильно установил его. Как я уже вам говорил, в этой машине есть много такого, чего я просто не понимаю. Она все время преподносит мне новые сюрпризы. — Он потянулся. — Мне тут все равно тесно. Лори, ты пойдешь со мной?
— Естественно.
После того, как они ушли, Шон вышел из кабины в каюту.
— Шон, как ты думаешь, что такое этот парень? — спросил я.
Он погладил свои рыжие, похожие на червячка, усы.
— Странный малый. Странный.
— Это-то мы и сами знаем, — ответил Роланд.
— Ты имеешь в виду его машину? — Шон пожал своими массивными плечами и повернул руку ладонью вверх. — Я готов поспорить, что эта штука пришла из неизвестных нам лабиринтов Космострады, но кроме этого… — Он опрокинул себе в рот бутылку пива, потом вытер физиономию волосатой ручищей. — Он анахронизм ходячий, вот что я точно понимаю.
— Да, — согласился Джон. — Его акцент, манера говорить, выражения, — он повернулся ко мне. — Ты знаешь, Джейк, прежде чем я повстречал Карла, я сказал бы, что твой акцент квинтэссенция того, как говорили американцы. Но Карл звучит, как персонаж какой-нибудь древней кинокартины. Хэмфри Боварт, кто-то вроде этого.
— Хэмфри Богарт, — поправил я.
— Ну, как бы там ни было…
— Он путешественник во времени, — выпалила Сьюзен.
— Ты хочешь сказать, что он пришел из 1957 года? — сказал Роланд.
Сьюзен пожала плечами.
— Конечно. А почему нет?
— А как он попал с земли возрастом около 1957 года сюда и в сейчас?
— Космическим кораблем.
— Космическим кораблем, — сказал Роланд, кивая и потом закатывая глаза.
— Ну да. Относительность, расширение времени и все такое.
— Ты хочешь сказать, — продолжал Роланд, голос его просто истекал иронией, — что он покинул Землю в 1957 году… в космическом корабле?
— Не будь таким чертовски высокомерным. Почему бы и нет?
— Потому что в 1957 году не было еще никаких космических кораблей. И сейчас никаких нет.
— Может, его похитили рикксиане? Я не знаю! Неужели тебе надо прыгать на меня с когтями и зубами всякий раз, когда…
— Но мы говорим о времени, которое было сто пятьдесят лет назад, Сьюзен!
Я сказал:
— Рикксиане шляются по Космостраде примерно лет триста, Роланд. Невозможно сказать, когда они открыли для себя межзвездные путешествия.
Роланд скептически покачал головой.
