— О! Простите.
— Довольно естественная ошибка, — сказал добродушно Джон. — Вы же не могли знать.
Я отъехал на обочину дороги, остановился, чтобы подождать, пока Лори там управится, а все остальные решат наконец сесть и продолжат свою болтовню. Нам не хватало сиденья и привязного ремня для Чейпина, но он всунулся позади моего сиденья, присел на ящик с инструментом и крепко ухватился за ременную петлю для рук. Сьюзи даже сумела уговорить Лори снова лечь. Лори на сей раз не протестовала, по крайней мере, если и протестовала, то не так активно.
Мне кое-что пришло в голову.
— Где Винни? — я не видел ее уже несколько часов.
Все стали кричать и звать ее.
Вдруг мы услышали, как открывается дверь сауны. Винни вылезла на свет божий, потирая глаза кулаками, почесывая свои волосатый животик, одаряя нас всех своей уморительной гримасой-улыбкой.
— Тут! Винни тут!
— Это Винни! — сказал я Чейпину, обернувшись к нему. — Винни, это Карл.
— Привет, Винни!
— Пьивет! Пьивет!
Чейпин протянул ей руку, и Винни ухватилась за нее, ее лапка с двумя большими пальцами крепко ухватила руку Карла.
— Откуда ты, Винни? — спросил Карл.
Винни показала большим пальцем себе за плечо, сделав универсальное движение, которое должно было означать «далеко-далеко».
Все рассмеялись. Мы все приехали очень издалека.
Винни уселась на колени Дарле, но как только она увидела, что Дарле трудновато будет держать на коленях ее вес, она перепрыгнула на колени Джону, прижавшись к нему. Маленький рост и хрупкость Винни были обманчивы. В ней было полно веса.
— Значит, ты встречалась с Карлом? — спросил Джон Дарлу.
— Да, мы с ним прошлой ночью разговаривали. Но я из него не много вытянула, — она улыбнулась Карлу.
— И я тоже, — сказала Сьюзен, пристегиваясь.
— Что-то мне сдается, он очень старался познакомиться с женщинами, — откомментировал я.
— Я совсем не хотел показаться таким скрытным, — сказал Карл. Однако ничего больше не объяснил.
— Ну вот, поехали, — объявил я и потихоньку стал набирать обороты мотора. Потом тяжеловоз сам тихонько покатился по крутому склону.
Движение свистело мимо нас, два спортивных автомобиля с шиком проносились на поворотах, блея клаксонами свое возмущение огромным тяжеловозом, который оказался у них на дороге. Чуть дальше вниз повороты стали полегче, и у меня появилась возможность посмотреть на окружающие нас пейзажи. Небо было темным, по нему ползла толстая пелена зеленовато-лиловых облаков. Тут и там крупные крылатые существа взмывали над вершинами деревьев, время от времени опускаясь на высокие ветви кроны. Вокруг никаких более крупных форм жизни.
Все это было очень красиво и абсолютно чужеродно. Дорога выпрямилась и пошла прямее, следуя длинным коридором, усаженным высокими деревьями по обеим сторонам. Между массивными черными стволами даже в смутном свете видно было, как рос обильный подлесок. И мне припомнились несколько строк…
Леса прекрасны и темны,
А мне не спать, не видеть сны:
Я еду, мили так длинны,
А грузы в кузове нужны
Для всей планеты, всей страны…
Если дорожные байки содержат хоть крупицы правды, ехать мне еще годы и годы. Световые. По какой-то необъяснимой и непостижимой причине я стал героем саман дикой и фантастической легенды на Космостраде. Я знал ее только в общих чертах, но никто не пересказал мне ее полностью. Это был рассказ о человеке, вашем покорном слуге, который преодолел Космостраду прямо до самого конца и вернулся обратно. Но, поступив таким образом, я парадоксально вернулся раньше, чем уехал.
В этом было и нечто большее. Я стал обладателем артефакта, карты Космострады, которая ясно и на все времена описывала все гигантские сложности Космострады и открывала дорогу, ведущую к потерянной цивилизации строителей Космострады и тайнам их феноменальной технологии.
И куда же вела Космострада, если я проехал по ней прямо до ее так называемого конца? Как будто у системы дорог, связанных между собой в разных местах, может быть конец… она вела, как гласили байки, «к самому началу вселенной». Не к концу, понимаете ли, в прямом смысле — не в физическом смысле пределу вселенной, не к ее финалу, а к началу ее существования.
