— Так, — выдохнул я, обернувшись к ожидающим приказов гоблинам. Разведчики, да. — Кого бы послать… — вслух подумал я, выискивая глазами наших девчонок, а затем заметил, что первая из них с довольно таки заметным пузом ходит. Посмотрел на другую, а она тоже… вроде… с животиком. — Так…
Уперев руки в бока и ещё раз всех осмотрев, у меня чуть жопа не сгорела.
— Эй, уроды!! — Заорал я во всё горло. — Вы что там на корабле делали, пока я пьянствовал, а?! Почему все наши гоблинши брюхатые ходят?!
— Ге-хе-хе!
— Ге-хе-хе!!
— Ге-хе-хе!
— Неужели… я и в самом деле дома?..
Долгая вышла дорога, но даже яростное солнце было не в силах испарить влагу со щёк маленькой девочки, когда она ступила на улицу огромного, кишащего жизнью города. Покидая это место в лапах людей, в трюме большого корабля, она всерьёз считала, что больше никогда не сможет вновь сюда вернуться. Только ступив в этот город, она осознала, что та деревянная фигурка ей не соврала. В ту ночь, в лагере гоблинов, та, кто должна была её всецело ненавидеть, отнеслась к ней не как к ребёнку другого божества. Деревянная фигурка, что привела в этот мир Апостола всех монстров и сказала ей довериться ему. Тому, кто по идее должен был в первый же миг её сожрать и, в самом деле… Послушавшись её. Доверившись ему. Теперь… она оказалась здесь. По крайней мере одно желание: Вернуться поскорей домой — сбылось. Точно так, как она тогда и говорила.
Хлюпая носом и идя вперёд, девочка во все глаза смотрела на привычные для всех дома и понимала, что за время её отсутствия тут появилось ещё несколько улиц. Огромный город рос буквально на дрожжах. Из-за суровых условий континента, практически полное отсутствие банальной древесины, строить дома даже в два этажа было чрезвычайно сложно. Скудность ресурсов заменялась мастерством, но огромное множество маленьких домов из обожжённой глины и соломы всё ещё появлялись в этом месте каждый день, позволяя городу расти вширь день ото дня как живому организму.
Справа от главной улицы была Священная река, и длинный причал растянулся на много сотен метров. Слева над землёй стелилось чёрное как сажа облако, и гость этого города мог бы подумать, что начался пожар. Однако девочка знала, что в том месте множество лет работают огромные доменные печи. Победив природу, зверолюди столкнулись с ещё более страшными врагами, и им пришлось вести войну уже совсем другого рода. Подсмотрев за работой одних, украв технологию других, они смогли её понять и адаптировать. Бесчисленные кактусы и колючие как язык песчаных змей кусты, на которые никто никогда не смотрел, стали подвергаться обработке и превратились в столь необходимое этому народу топливо. Раскопки тут и там явили зверолюдям уголь и множество других пород, с которыми им пришлось научиться обращаться, и теперь, там, под чёрной тучей, десятки печей и сотни кузниц производили на свет холодные клинки, которыми эти племена сражаются за жизнь.
Рыбацкие лодки двигаются по воде и вверх и вниз, сотни созданий очищают их трюмы, и они вновь покидают порт в поисках еды. Весь город кипит как огромный муравейник, и несмотря на огромное количество отличных друг от друга горожан, каждый из них знает — чем он может быть полезен. Огромный бурлящий котёл для чужаков может выглядеть ужасно хаотичным, но на деле, всё внутри работало как отлаженный годами механизм. Весь этот город был живой. Громкий… шумный… и живой.
— Я дома… — Вновь подставив голову изнуряющему солнцу, девочка снова едва не пустила слезу. Сама не заметив того, как в сопровождении целого отряда солдат добралась до здания совета и уже хотела было кинуться туда, но…
— Так ты и в самом деле жива… — Раздался около неё холодный, полный раздражения высокий голос, и от этого тона её маленькое сердце пропустило такт.
Повернув голову, она увидела, как на неё волчьими глазами смотрит практически сверстница. Звериный взгляд кого-то из собачьего рода, но шерсть на её голове имела очень заметный, примечаемый всеми, пепельно-серый окрас.
— Даже спустя столько времени вы, трусливые шакалы, не меняетесь, — Фыркнула вернувшаяся домой девочка из племени чёрных котов.
