— На человеческих землях есть много крестьян, чья жизнь и смерть зависит от настроения их лорда, — сказал я, пытаясь подобрать более подходящую аналогию. — Вот только, на самом деле эта система работает только до тех пор, пока все стороны находятся в балансе. Так же, как крестьяне могут умереть от действий своего владельца, так и феодальный лорд может исчезнуть из-за собственных крестьян. Разница между ними только в том, что лорд о своей силе знает, а крестьяне — нет.
Немного поиграв на дне бутылки звёздным бликом, я повернулся к хмурящейся девочке.
— Вера в богов придаёт им сил. Если за твоё искреннее желание сражаться за него ты получила наказание, то этот бог и вовсе твоей веры не заслуживает.
— Но ведь… — она остановилась на полуслове, словно принявшись о чём-то вспоминать, а затем посмотрела на меня с очень странным взглядом. — Дядя гоблин, — сказала она. — У вас было… совсем не так?
— Хм-м-м… вовсе нет, — ответил я, сделав парочку вздохов и снова посмотрев на звёзды. — Она пришла ко мне, когда нуждалась в помощи. Я был тем, кого просили. Я был тем, в кого поверили. Ко мне отнеслись как к дорогому сыну. Дали всё, о чём я даже не мог мечтать, и попросили кое-что взамен. — Выпустив ещё один вздох, я запрокинул голову и вспомнил ту маленькую фигурку, разговаривающую со мной в той тёмной комнате. — Она… трусливая и глупая. — Добавил я, думая, что времени прошло всего ничего, но кажется, что — целая вечность. — Её нельзя назвать надёжной, и уж точно она не заслуживает слепого почитания, но вот уважения… Моего уважения, которое я без сомнения испытываю к ней, — да. Моя мать… Лорд — практически без сил. Но Лорд, которому я с огромным удовольствием буду служить и помогать ей — это моё решение. Это мой осознанный выбор. В этом и вся разница.
Хоть я и сказал это довольно напыщенным тоном, но вместо нормальной реакции эта девчонка как-то странно нахмурилась, в очередной раз словно что-то вспоминая.
— Как думаете, дядя гоблин, — спросила она, посмотрев на меня из-под опустившихся к земле ушек. — Что мне делать?
— Прежде всего, ты должна сказать мне, чего ты хочешь достичь, — улыбнулся я. — Ты хочешь спасти свое племя? Прогнать людей? — Сказал я очень медленно и, прежде чем она успела кивнуть, добавил. — Или ты хочешь отомстить? Отомстить людям, которые убили твою сестру, а тебя похитили? Или своему племени, за то, что отправили её в бой, зная, что ей не победить даже с силой бога?
— Я… — Чем больше я говорил, тем больше непонимания и растерянности отражалось на её лице.
— Ты не знаешь? — Так же медленно и серьёзно спросил я.
— Я… — ответила она всё так же тихо, смотря себе под ноги.
— Или… может быть, — улыбнулся я. — Ты хочешь отомстить своему богу?
— Может быть, я просто не хочу быть выброшенной? — Услышал я тоненький голос, проскользнувший через её сомкнутые губы. — Это ведь так несправедливо!
— Значит, ты просто злишься? — Усмехнулся я.
— Ещё как злюсь! — Кивнула она изо всех сил, а её голос стал значительно громче. — Я хочу сражаться! Я могла это делать! Я хотела всех защитить, но из-за какой-то глупости моя сестра осталась там одна, а меня лишили всех сил и просто выбросили.
Стиснув кулаки, она вскинула голову и вновь посмотрела на меня.
— Дядя гоблин! Я из главенствующего рода в нашем племени. Во мне кровь с самой сильной родословной. Сейчас, когда моя сестра мертва, я единственная, кто может стать новым Апостолом из Чёрных котов. Как думаете, дядя гоблин, если я вернусь домой и снова войду в лес. Может быть Звериный Бог передумает? Может быть он позволит мне сражаться?!
— Хах. — Подавив в себе желание засмеяться, я внимательно посмотрел на эту девочку и, подняв руку, щёлкнул её по носу указательным пальцем, да так, что её маленькую голову отбросило назад. — А что если нет?
— Дядя гоблин?
— А что если нет? — Повторил я. — Вновь повторишь ту же ошибку дважды? Будешь ползать перед ним на коленях? Умолять? Унижаться перед ним снова? Что, если создание, которое живёт в тысячи раз дольше тебя не захочет признавать свою ошибку? Что будешь делать, если он скажет — нет?
