42. Потому возложил я упование мое на крепкого Бога и хочу отважиться на это и посмотреть, что же из этого выйдет. К тому же у меня одно только тело, которое и без того смертно и тленно, и я охотно отдам его на это, лишь бы остались при мне свет и познание моего Бога, мне будет довольно этого и здесь, и там.
43. И я не стану роптать на моего Бога, хотя бы пришлось, быть может, претерпеть за имя Его позор, повседневно расцветающий для меня, и я к нему уже почти привык. Я буду петь с пророком Давидом: «Изнемогает плоть моя и сердце мое: Бог твердыня сердца моего и часть моя вовек» (Пс. 72, 26).
44. Грех имеет семь видов, или образов, среди них четыре главных родника, а восьмой образ есть дом смерти.
45. Теперь заметь: эти семь образов суть семь неточных духов тела; когда они возжжены, то каждый дух порождает особую вражду против Бога.
46. От этих семи рождаются теперь четыре других новых сына; и они суть новый Бог, совершенно враждебный старому Богу, подобно двум непримиримым воинствам, поклявшимся в вечной вражде друг к другу.
47. Первый сын есть гордость, второй сын — жадность, третий сын— зависть, четвертый сын — гнев.
48. Мы рассмотрим это теперь в основании, откуда все берет свое начало и как становится враждою против Бога; здесь ты увидишь, что есть начало и корень греха и почему он не может быть терпим в Боге.
49. Сюда, вы, философы и юристы, желающие утверждать и дерзающие доказывать, что Бог сотворил также и зло и хочет его и что это было в предначертании Божием, чтобы диавол пал и погибло множество людей: иначе Он мог бы все изменить.
50. Вызов. Вот в третий раз призывает вас, вместе с князем вашим Люцифером, защищаемым вами, дух царства нашего на конечный уголовный суд, чтобы вы здесь дали ответ. Ибо над этими семью видами и четырьмя новыми сынами должен совершиться суд в доме небесного Отца.
51. Если вы сможете доказать, что семь духов Люциферовых по праву и справедливости породили четырех новых сынов, чтобы те по праву и справедливости правили небом и всем Божеством, то это будет означать, что царь Люцифер должен быть снова возведен на престол свой и должно быть возвращено ему его царство.
52. Если же нет — пусть будет отведена ему какая-нибудь пещера или яма на вечное заключение и пусть он вечно пребудет заключен там со своими сынами; и смотрите, как бы не совершился суд и над вами.
53. Но разве вы хотите вести дело диавола? Чем наградит он вас? Ничего, кроме адской мерзости, нет в его власти: что же получите вы в награду? Угадайте, друзья: самое лучшее, что у него есть, — плоды и благоухания его сада.
О ПЕРВОМ ВИДЕ, ИЛИ ДУХЕ, НАЧАЛА ГРЕХА В ЛЮЦИФЕРЕ
54. Первый дух есть терпкое качество: в Боге оно есть приятное стяжение, иссушение и прохлада и употребляется на образование; и если оно в глубине своей даже несколько остро, то умеряется сладкою водою, так что бывает совершенно кротким, приятным и радостным.
55. И когда входит в него свет сладкой воды, оно приветно и добровольно отдает ему свое рождение и делает его сухим и ярко сияющим, и когда звук восходит в свете, то оно весьма кротко и братски присоединяет к нему свой звук, или звон. И так принимает оно любовь от всех духов: зною помогает оно дружески остывать, и со всеми качествами у него одна дружелюбная воля; оно охотно помогает образованию духа природы, а в нем — образованию различных форм, образов, плодов и произрастаний по воле всех шести духов.
56. Оно — весьма смиренный отец своих детей, который сердечно любит их и дружески играет с ними: ибо оно поистине отец шести других рождающихся в нем духов и помогает им всем рождаться.
57. Когда Бог сотворил Люцифера с его воинством, Он сотворил его из этого приветного Божества, из самого себя, из места неба и сего мира; не было для этого никакого иного вещества: этот живой салиттер был весьма нежно стянут воедино, без умерщвления или без великого движения.
58. Но эти сплоченные воедино духи обладали познанием, ведением и вечным безначальным законом Божиим и отлично знали, как Божество рождало себя. Таким образом, они отлично знали и то, что сердце Божие обладало первенством во всем Божестве; и они отлично знали также, что у них не было никакой иной собственности, которою они могли бы располагать, кроме их собственного сплоченного воедино тела: ибо они ясно видели, что Божество рождало себя вне их тела, как оно то от вечности делало.
