121. Если ты хочешь, чтобы глаза твоего духа были отверсты, то вот как ты должен рождать; иначе разумение твое одно только безумие, и бывает с тобою то же самое, как если бы художник написал тебе Божество на доске красками и сказал, что он написал его совершенно точно и что оно таково. И легковерный, и художник — оба оказываются в одинаковом положении: оба не видят ничего, кроме дерева и красок, и, таким образом, один слепец ведет другого; поистине не со зверями надлежит тебе здесь сражаться, но с богами.
122. Теперь заметь: когда все Божество в сем мире подвиглось на творение, то было не так, чтобы подвиглась только одна часть, а другая покоилась; но все одновременно было в движении: вся глубина, где был царем господин Люцифер, и на какую только простиралось место его царства и на какой был возжжен в огне гнева салиттер.
123. Движение трех рождений длилось шесть дней и ночей, в течение которых все семь духов Божиих пребывали всецело в подвижном рождении, а равно и сердце этих духов: и в это время салиттер земли обернулся шесть раз в великом колесе, каковое колесо суть семь неточных духов Божиих; и при каждом обороте рождался особый состав сил, сообразно присущим неточным духам.
124. Ибо первый неточный дух есть терпкое, холодное, острое и жесткое рождение; и он принадлежит первому дню; в звездном рождении астрологи называют его сатурническим рождением, и оно было совершено в первый день.
125. Ибо тогда произошли и были сплочены воедино жесткие, грубые, острые камни и земля, а также рождена была крепкая небесная твердь, и сердце семи духов Божиих пребывало сокрытым в жестокой остроте.
126. Второй день астрологи приписывают солнцу; но, выражаясь астрологическим языком, он принадлежит Юпитеру, ибо на второй день свет из сердца семи неточных духов прорвался сквозь твердое качество неба и произвел смягчение в жесткой воде неба, и в кротости просиял свет.
127. Тогда кротость и жесткая вода были разлучены друг с другом, и жесткая осталась на своем жестком престоле как жесткая смерть, а кроткая силою света прорвалась сквозь жесткую.
128. И это есть вода жизни, рождающаяся в свете Божием из жесткой смерти: так прорвался свет Божий в сладкой небесной воде сквозь терпкую и жесткую мрачную смерть, и так было создано небо из среды воды.
129. Жесткая твердь есть терпкое качество, а нежная твердь есть вода, и в ней восходит свет жизни, который есть ясность Сына Божия.
130. И таким же точно образом восходят познание и свет жизни и в человеке, и в таком образе, рождении и восхождении состоит весь свет Божий в сем мире.
131. Третий день совершенно приписывается Марсу, ибо он горький, и неистовый, и подвижный дух. В третьем обороте земли горькое качество терлось с терпким.
132. Пойми правильно эту высокую вещь: когда свет в сладкой воде проник сквозь терпкого духа, то молния огня, или испуг света, когда он зажегся в воде, взошла в терпком и жестком, мертвом рождении и возбудила все, откуда и произошла подвижность.
133. И я говорю здесь не об одном только небе над землею; но это возбуждение и рождение произошло одновременно и на земле, и повсюду.
134. Но как небесные плоды до времени гнева восходили только в этом возбуждении неточных духов и путем возбуждения их также исчезали и изменялись, то и в третий день творческого рождения они взошли в терпком качестве земли, также через возбуждение молнии огня.
135. И хотя все Божество пребывает сокрыто в средоточии земли, все же земля не могла породить небесные плоды; ибо терпкий дух задвинул жесткий затвор смерти, чтобы сердце Божества во всяком рождении оставалось таким образом сокрытым в своем кротком и светлом небе.
136. Ибо самое внешнее рождение есть природа, и ей не подобает простираться обратно в сердце Божие, да она и не может этого; но она есть тело, и в ней рождаются неточные духи и являют и предлагают рождение свое с его плодами.
137. Вот почему в третий день, когда неточные духи пребывали в испуге слова, или молнии огня, земля зазеленела.
