— Я уже выбрал себе животное, спасибо, — довольно прохладно ответил Евген.
— Тогда не вижу причин, почему бы тебе не вызвать его прямо сейчас, — предложил Флавиус.
— Я не нуждаюсь в лишних понуканиях, — процедил Евген сквозь зубы, принимая боевую стойку.
Флавиус в ответ лишь пожал плечами и отошел на некоторое расстояние назад, встав за спиной Евгена.
— Помни всё, о чем я тебе говорила, — шепнула Сильфида Марии в левое ухо. — У тебя всё получится. Я верю в тебя, — и она тоже отошла он неё на несколько шагов, оставляя наедине со своими мыслями.
Это было невероятно сложно. Когда друзья тренировались в создании магических пуль, никто особенно не смотрел на Машу, потому что все они стояли приблизительно на одной линии. Сейчас же ощущение было совсем иным — будто она сдает экзамен у доски, и, что самое страшное — если ей не удастся найти верное решение этой задачи, — то случиться… да что же именно случиться? Она и сама не знала.
Малиновская никак не могла собрать все разрозненные мысли воедино. Она не только не думала о создании магического зверя — в данный момент она не думала вообще ни о чем. Она разглядывала Евгена, принявшего боевую стойку, его сосредоточенное, напряженное лицо — очевидно, её неожиданный соперник явно настроился на бой. Потом Маша начала рассматривать просто окрестные пейзажи и дальние поля. Лучше бы она этого не делала, потому что, приглядевшись, различила вышедших на окраины маленьких огородиков дварфов — они побросали свои мотыги и лопаты, с интересом наблюдая за происходящим. Очевидно, дварфы были привлечены демонстрационным боем Флавиуса и Сильфиды, и теперь им не терпелось посмотреть на ещё одно новое представление. От того, что на неё сейчас смотрят не только друзья, но и несколько десятков дварфов, у Маши закружилась голова, и заболел живот. Ей захотелось закрыть глаза и убежать. Или просто упасть и не шевелиться. Но сделать ни того, ни другого она не успела.
С громким хрипом, треском, шипением, какой обычно бывает, как если на раскаленные донельзя угли плеснуть ледяной водой, из груди и рук Евгения выпрыгнуло перед ним на траву нечто огромное, оранжево-красное. Под лапами невиданного зверя моментально обуглилась трава, а он встрепенулся, расправляя свои огненные мускулы, и его рык, подобный грому, разнесся по долине Карнимирии. Дварфы на ближайших к полю огородах приветственно заулюлюкали, и даже Флавиус восторженно вскрикнул. Исполинский тигр, тяжело дыша, поворачивал свою громадную пепельно-рыжую голову из стороны в сторону, словно оглядывая мир, в которой он только что пришёл.
Затем Евген властно выбросил правую руку вперёд, и тигр, повинуясь его приказу, двинулся на Малиновскую. Его огненно-бордовые лапы, наступая на изумрудную траву, обращали её в пепел, и от зверя шёл жар даже больший, чем от орла, сотворенного Флавиусом. Марию сковало оцепенение. Она, конечно, видела тигров в московском зоопарке, и в цирке тоже, но этот тигр был гораздо страшнее настоящего — он был просто невероятно, непозволительно огромен, и чем ближе он подходил к ней, тем сильнее она ощущала его губительное дыхание, словно вместо легких у него стояли горны преисподней.
Мария начала лихорадочно соображать над тем, какое животное ей призвать. Какой из зверей окажется достаточно силён, чтобы противостоять самому тигру? Только кто-то из той же породы… Ничего не лезло в голову, а между тем тигр уже миновал центр поля, и скоро он сможет подойти достаточно близко, чтобы прыгнуть. Маша заозиралась, ища глазами Сильфиду, но той нигде, кажется, не было рядом — или она просто уже ничего не видела от страха? Малиновская выбросила обе руки вперёд в тот момент, когда её глаза уже встретились с глазами тигра, и она прочитала в них только одно желание — желание разорвать её на куски. В долю секунды она поняла, что сейчас никто не сумеет ей помочь — потому что тигр прыгнет мгновенно и просто вцепится ей в горло. И даже Евгений не успеет все прекратить, ибо зверю будет достаточно лишь одного укуса.
Мария что-то крикнула, и тут же её настигло странное ощущение — будто сердце её разорвалось на две совершенно равные половины, однако она не ощущала при этом абсолютно никакой боли. Напротив, в неё влился невероятный поток энергии, новых жизненных сил, словно недостающая половина заполнилась светом, который родился в иных, божественных мирах. А в этот миг друзья её с радостью и восторгом увидели, как из грудной клетки и ладоней Маши словно выплеснулась могучая, неведомая, защитная сила, и прямо перед девушкой на траву стремительно и грациозно спрыгнула сильная, коричнево-зеленоватая пума. Она, конечно, уступала в размерах тигру, но тоже казалась заметно больше своих земных собратьев.
