Наверное, в этот момент больше остальных была напугана Настасья — она только сейчас осознала, что её друг, а теперь уже и парень, был, возможно, в одном шаге от того, чтобы превратиться в убийцу. Убийца. Да, вот это самое слово. Которое многие воспринимают как нечто абстрактно далекое. То, что показывают в новостях у кого-то другого, но что никогда не произойдет у тебя самого. Никогда. Не произойдёт. Не должно произойти.
— А вы думаете, почему Антон так рассердился? — нарушила молчание Маша. — Наверняка прочитал в мыслях Евгена что-то такое…
— Какое?
— Ну, то, что Евген как бы морально был готов к этому.
— Стоп. Антон что, умеет читать мысли? — изумилась Настя.
— Ага, — Машка на миг подумала, можно ли было об этом говорить, и решила, что рано или поздно это все равно выяснилось бы, к тому же это не какая-то сверхсекретная информация, которую необходимо скрывать — тем более от друзей. — Но ему, как я поняла, всё-таки необходим зрительный контакт. А так, в лучшем случае, он может улавливать лишь некоторые эмоции…
— А как ты об этом узнала? — спросила Таня.
— Сейчас расскажу…
Малиновская подлила себе в чашку ещё кофе, чтобы было погорячее, и девчонки, несмотря на поздний час, погрузились в обсуждение новой, ещё более интересной темы.
* * *
Настасья зажмурилась, крепко стискивая Машину руку, и шагнула в портал. Спустя лишь какое-то мгновение её посетило ощущение, будто тело плавает в густом, теплом киселе, а уши заложило ватой, но это чувство прошло так же быстро, как и появилось — и вот она уже вместе с остальными оказалась в Кленовом лесу.
— Ты мне чуть пальцы не сломала! — пожаловалась Малиновская, тряся рукой. — И чего так каждый раз сжимать?
— Никак не могу привыкнуть к этому ощущению, извини, — ответила Настя. — Вот не могу и всё.
— Девочки, не отставайте! — крикнул им идущий впереди Антон; он с Евгеном, как обычно, шагал во главе их маленького отряда. Следом брели какие-то немного полусонные Славик и Семён, а сразу за ними, постоянно что-то выясняющие между собой, Бирюк с Таней. Маша и Настя, по обыкновению, плелись в конце колонны, отвлекаясь на всякие мелочи вроде необычного цвета распустившегося цветочка или какую-нибудь живность.
Кофр-кофр! — раздалось совсем рядом под древесными стволами в кучах опавшей листвы.
— Ты это слышала? — шепотом спросила Настя у подруги.
Машка начала присматриваться, стараясь разглядеть источник неизвестного шума, и прямо у себя под ногами обнаружила семейство ежей, безмятежно разгуливающих в поисках пропитания. Кофр! — самый большой из ежей снова громко чихнул и начал забавно тереть нос лапками.
— Боже мой, какие они миленькие! — воскликнула Малиновская, протягивая руку к одному из ежей. Тот испугался и моментально свернулся в клубок. Его сородичи поспешили зарыться в желто-коричневых листьях.
Хотя в Кленовом лесу и зеленых долинах царило вечное лето, по краям тракта иногда лежали целые горы разноцветной опавшей листвы — казалось, это происходит оттого, что деревья постоянно сбрасывали старые листья на землю прежде, чем те успевали перегнивать.
Вообще флора в подлеске была достаточно разнообразной: там, где изредка попадались поляны или же просто обширные пролески, буйно разрастались лесные травы, в относительной полутени раскинула свои цепкие руки-ветви ежевика, особенно густые заросли которой начинались ближе к выходу из леса в Карнимирию, а также другие многочисленные кусты без имен и названий — даже всезнающий Антон не мог сказать наверняка, что это за виды. И только деревья, за редчайшим исключением, отличались завидным постоянством породы.
Друзья поздоровались со Старым Клёном, и, продолжая путь, Маша неожиданно подумала о том, когда же появится её любимая медведица? Возможно, это было всего лишь совпадением, но как только эта мысль пришла ей в голову, до слуха донесся уже так хорошо знакомый ей треск ломаемых ежевичных кустов.
— Ой, мамочки, что это там? — испугалась Танька и схватила за руку Бирюка.
— Это чьи-то домашние животные к нам ломятся, — пошутил догадавшийся Евген.
— Да, не бойтесь. Это, наверное, Пончик, — успокоила друзей Малиновская.
