Аттила остался верен раз выбранному пути и отбыл в направлении Орлеана. Город мог быть сдан ему без боя: Сангибан как представитель римской власти сумел бы проникнуть в город и открыть ворота. Если бы это не удалось, войска аланов могли бы начать осаду в ожидании подхода гуннов. Затем Сангибан вернется к охране рубежей на Луаре, но уже в пользу Аттилы. Сам же император гуннов совершит бросок на юг, прижмет в подходящем месте вестготов и, перебив союзников римлян, отбросит назад легионы Аэция. Вот так выглядел превосходно разработанный план кампании.
К Сангибану поспешил Эсла. Этот великолепный наездник так лихо управлялся с конем, что успел вернуться, исполнив поручение, когда Аттила не добрался еще и до Фонтенбло. Все складывалось наилучшим образом. Эсла сам видел, как Сангибан с отборной частью своего войска направился к Орлеану. Но через несколько километров гуннов постигло жестокое разочарование.
Загнав коней, из Лиона прискакали трое разведчиков. Им удалось узнать из надежных источников, что Аэций уже в Арле! Больше им ничего не известно, и они не могут сказать, сколь многочисленно его войско.
Аэций в Арле!
Мечта рассыпалась в прах. Весь план кампании рухнул. Не осталось ни малейших надежд оттеснить римские легионы обратно в Альпы. Больше нельзя рассчитывать на уничтожение вестготов до столкновения с Аэцием. Никогда еще Аттила не был так обескуражен. Что делать? Вернее, что он может теперь сделать?
Вполне вероятно, что он думал об отступлении. Бросить все и отступить, а затем, чтоб дважды не ходить, отыграться на Марциане Константинопольском.
В Галлии ситуация безнадежна. Сказались последствия всех промахов, которые он совершил или не сумел предотвратить. Это и длительные осады на северо-востоке Галлии, и затянувшиеся грабежи и резня жителей, пьянство и продолжительные остановки, медлительность перегруппировок.
Свою лепту внесли и рейды, передышки для восстановления дисциплины, поиска новых целей и обдумывания плана дальнейших действий. Как он теперь сожалел о времени, потраченном под Мецем! А совершенно ненужное разорение Реймса! Быть может, прав был Орест в своей беспощадной жестокости, уничтожая всех и вся строго по плану и устанавливая лимиты времени на разоружение противника, насилия, убийства и поджоги!..
К счастью, рядом был Онегез. Онегез, ближайший друг, мудрый советник и холодный ум. Ни чрезмерного оптимизма, ни излишнего пессимизма, вечный прагматик. Храбрый, но не теряющий самообладания. Полностью свободен от предрассудков и суеверий. Убежден в цивилизаторской освободительной миссии гуннов. Верил в необходимость «третьей силы» в лице гуннов для обуздания происков обеих, Западной и Восточной, Римских империй.
Онегез посоветовал не впадать в отчаяние и не показывать даже малейшего беспокойства командирам и войскам. Война имеет свои превратности. В данном случае сложилась особенно тяжелая ситуация. Нужно найти выход, и для этого нужна лишь твердость и неустрашимость вождя. Только и всего. Так вперед, на Орлеан!
Увы! Увы! Аттила, решивший обмануть шпионов врага, сделав вид, что намерен встать лагерем в Монтагри, был сражен, не дойдя восьми километров до этой деревушки, еще одной ужасной новостью. Сангибан с сильным войском, как и планировалось, подошел к воротам Орлеана и объявил, что ему поручено укрепить оборону города и его когорты дождем стрел с крепостных стен посеют панику в рядах гуннов; а кроме того, он привез с собой запасы продовольствия на случай, если осада затянется, несмотря на храбрость его воинов.
И тут какой-то викарий, маленький смешной викарий, залез на стену и ответил, что ему-де надо посоветоваться с епископом и начальником гарнизона и что он очень скоро сообщит ему их решение. Через два часа он снова появился на стене и заявил, что Орлеан рад предложенной поддержке и аланы, несомненно, сумеют надежно прикрыть подступы к городу. Благодаря такой защите город станет воистину неприступным, и если, паче чаяния, аланам не удастся отбросить врага, Орлеан будет храбро сражаться и выдержит даже длительную осаду. Воинов в городе много, они храбры, как львы, запасов продовольствия вполне достаточно, так как все меры были приняты своевременно. О том, чтобы открыть ворота, не может быть и речи.
