«Лавина гуннов спускается со склонов Альп. Вы являетесь главнокомандующим Империи и Вы один можете ее спасти», — писал император Аэцию. Патриций оседлал боевого коня и поскакал в Рим, куда просил императора переехать из Равенны со всем двором под защиту мощных крепостных стен древней столицы.
Немедленно по прибытии он направил письмо Марциану, в котором сообщал, что намерен провести линию обороны по южному берегу По, и просил византийского императора перекрыть Аттиле все пути к отступлению и вторгнуться в гуннские земли на восточном побережье Адриатики. Другое письмо Аэций послал Авиту с просьбой убедить вестготов снова прийти на помощь Риму, но Авит, зная о неспокойном положении в Аквитании, даже не стал браться за дело, заранее обреченное на провал.
Аэций расположил свои легионы на берегах По. Все мероприятия по укреплению обороны земель к северу от этого рубежа свелись к усилению гарнизонов Аквилеи и ряда других городов. Север Италии, таким образом, не был прикрыт войсками, и жителями владело беспокойство, которое переросло в панику после падения Аквилеи.
Именно о северных провинциях, по-видимому, вспоминал современник событий Проспер Аквитанский, записавший в своей «Хронике» за 452 год: «Жители, подавленные страхом, были не в состоянии защищаться».
Выступив из Сирмия, Аттила прошел через Мону и Наупорт, располагавшиеся на месте современной Любляны. Оба города были разграблены. Затем гунны совершили переход через Альпы. На итальянском склоне путь преграждал римский лагерь, называвшийся «Лагерем на Холодной реке». Одного авангарда гуннов оказалось достаточно, чтобы вырезать гарнизон до последнего человека. Убили всех, даже тех, кто сложил оружие.
Затем Аттила двинулся к «барьеру» Сонтия, который должен был отразить любой возможный удар из-за Холодной реки. Этот лагерь был укреплен сильнее, чем первый, и располагался по обеим берегам ручья Сонтия, оседлав его русло. Сонтий сегодня превратился в Изонцо, а лагерь стал современной Горицией, вошедшей в историю как австрийский форт Гориц — один из самых смертоносных участков на итало-австрийском фронте в Первую мировую войну.
Баллисты Эдекона разрушили укрепления лагеря. Франки-рипуарии и пешие гуннские воины, к которым присоединились спешившиеся конники, ворвались в проломы и расправились с римским гарнизоном.
Войско гуннов перешло по мосту через Изонцо и растеклось по богатой Венецианской равнине. Вопреки, казалось бы, уже выработанной собственной стратегии завоеваний, Аттила не стал сдерживать своих людей, и те вовсю утоляли свою жажду разрушения.
Наконец, объявлен общий сбор, и войско двинулось на Аквилею.
Аквилея находится, вернее находилась, к западу от полуострова Истрия — маленького выступа в Адриатическом море между северным побережьем Далмации и Венецианским заливом, на котором расположен Триест.
Аквилея стояла совсем недалеко от Триеста, тогда еще Тергестума, практически на месте современного ГрадишкаПостойна к югу от Гориции. К западу, в направлении Падуи, ныне расположена Венеция, также обязанная своим рождением Аквилее и гуннам.
Аквилея считалась неприступной, хотя в 361 году Юлиану удалось захватить этот город и расправиться с гарнизоном, присягнувшим его сопернику Констанцию. Решающую роль при осаде тогда сыграла особая плавучая машина, водруженная на три гигантских корабля, соединенных общей палубой-настилом. Но Аквилея действительно была твердым орешком. Вестгот Аларих, который в 410 году разграбил Рим, потерпел поражение под ее стенами. Аквилея была крепостью из крепостей. Ее окружали широкий ров с водой и высокие стены с башнями. В Аквилее был самый крупный и красивый порт на Адриатике, здесь располагалась база военного флота, очищавшего море от пиратов. Наряду со стратегическим, город имел и большое экономическое значение, находясь на пересечении торговых путей, связующих различные города Италии, с одной стороны, и Иллирию, Паннонию и задунайские варварские земли, с другой. Здесь сходились две цивилизации. В городе размещался элитный гарнизон, но и все мужское население было одновременно воинами, моряками, торговцами и банкирами. Городом правили «сенаторы», на которых лежала ответственность, но и простой народ, весьма деятельный, тоже не был бесправен. Это был город с уважаемыми матронами, искусными ремесленниками и торговцами, роскошными куртизанками и несметными шлюхами. Город-страж и город — средоточие роскоши, город полководцев и негоциантов, судовладельцев и гладиаторов, крупной буржуазии и не бедствующего пролетариата. Древний и современный. Богатый и неприступный. Перекресток двух Империй, оберегающий их от тревог, уверенный в своей судьбе.
