— Ой! А вон тот корабль. Идет к нам, — сообщила Стодесятая, все еще подключенная к сенсорной системе.
— Да отдохни ты! Уже сбоить начала, — похлопав ее манипулятором по плечу, сказал я. — Последнее время тут такой пассажиро- и грузооборот, что корабли каждые пятнадцать минут прибывают.
— Ты не понял, — досадливо пискнула она. — Это тот корабль, чей ИД ты нам вчера скинул.
— А ну, дай. Сейчас гляну, — произнес я, вновь вставляя разъем в гнездо.
Кореллианский грузопассажирский челнок в точности соответствующий описаниям, я нашел сразу. Он как раз выходил из-за планеты, следуя из «корусантской» зоны перехода, по коридору сближения с монтажной секцией 28 стационарной орбиты Яги Минор. Его номер, судя по данным системной диспетчерской службы, совпадал с номером, полученным сутки назад от агентуры на Корусанте.
— Ну все, начальство явилось! — констатировал я. — Джорус К'баот, мастер-джедай, медийное лицо Ордена, авторитарист, волюнтарист и просто самодур, несмотря на великолепный потенциал в Силе.
— Неужели сам К'баот? То есть, он что?.. Я думала… — удивилась дроидесска.
— Человек, которому свойственно ошибаться, — попытался объяснить я. — Та самая Сила, которой пользуются джедаи, мне напоминает бластер, даря ложное чувство всемогущества. Те, кто поддался этому чувству, уже ступили на путь во Тьму. Они выиграют один бой, второй, третий, сто третий, но потом найдется на их Силу другая сила, противоположная по вектору и равная по модулю – закон природы. Как только ты начинаешь полагаться на что-то одно, проигрываешь. Нельзя недооценивать других только потому, что они слабее.
— Я, кажется, поняла, — кивнула Бани. — А кто еще из джедаев будет? Я видела пока только мастера Ма'Нинга.
— Всего шесть мастеров и двенадцать рыцарей, в том числе Лорана Джиннзлер, до недавних пор падаван К'баота. Девчонка откровенно зачморенная, но если учесть то, что за все эти годы такой-то наставник ее окончательно не сломал, и она осталась человеком, у нее есть стержень, да и способности немалые. Честно сказать, мне будет жаль, если ей придется погибнуть… — ответить полностью я не успел из-за какого-то смутного беспокойства на грани восприятия.
Так и есть! Мое внимание привлек шум от входного люка КП.
«За нами следят!» — успел подумать я, вырывая разъем из гнезда и активируя репульсоры. Бросок к входному люку, поправив траекторию, сначала схватившись правым манипулятором за вертикальный двутавр набора корпуса, а затем, оттолкнувшись левой опорой от стены, занял менее двух секунд. И я влетел в технический уровень, где еле успел встретить летящую в меня руку с гидроключом встречным ударом правой опоры. Не то чтобы полуторакиллограмовый стальной инструмент представлял для меня особую угрозу, но, чего доброго, его обладателя я мог и застрелить от неожиданности.
А этот самый любитель подслушивать и махать железяками, выронил ключ, и, зажимая пострадавшую руку, попытался бежать. Наивный. И на что он только рассчитывал в тесном пространстве с высотой потолков менее полутора метров, где у него даже выпрямиться не получалось.
— А ну, стой, Дин Джиннзлер! Или буду стрелять! — скомандовал я, переходя на бейсик, и наводя на спину парня обе пары стреляющих устройств в манипуляторах. — Я не намерен гоняться за тобой. Хочу просто поговорить. И без глупостей! Попытаешься активировать комлинк, и ты труп. У меня встроенный мультичастотный сканер.
Хорошо, что парнишка голову от страха не потерял, и сразу остановился, исподлобья глядя на меня.
— Да кто вы, хатт вашу, и на кого работаете? Что вы хотите сделать с кораблем? — баюкая пострадавшую руку, и зло глядя то на меня, то на подоспевшую Бани, выкрикнул он. — Меня будут искать, и единственный ваш шанс, добровольно сообщить капитану Пакмилу, обо всем, что вы собирались сделать, и кто вас запрограммировал для проведения диверсии!
— А это, Бани, монтажник с Корусанта Дин Джиннзлер, брат той самой Лораны, — делая вид, что абсолютно не обращаю внимания на него, обратился я к дроидесске. — Впрочем, сестру он не особо любит, обвиняя в том, что из-за нее их родителей выгнали из технической службы Храма Джедаев. Но я думаю, тут дело в том, что родители были слишком привязаны к дочери, постоянно говоря только о ней, а малышу Дину уделяли внимание, только когда хотели рассказать очередные новости о Лоране. Вот у ребенка и сформировался комплекс неполноценности.
