Теперь делом Роя были улики. Настоящие, весомые, такие, которые убедят даже здешних присяжных. Где Уолтер?
Рой незаметно выскользнул из зала, быстро миновал холл, спустился по лестнице, прошел еще один холл, свернул в коридор, застеленный мягкими коврами, стремительно оглянулся — не следит ли кто-нибудь за ним — и двинулся дальше.
Из-за неплотно прикрытых дверей доносились голоса. В этот вечер фортуна явно чувствовала свою вину перед детективом Доннери и старалась исправить положение. Один из голосов принадлежал Уолтеру Бриджуотеру. Рой прильнул к узкой щелке, превратился в слух.
— Спасибо, что приехали. Я высоко ценю вашу помощь, синьор!
— Не стоит, Уолтер. Друзья моего друга Билли всегда могут рассчитывать на мою поддержку.
— Как это великодушно с вашей стороны!
Затаив дыхание, Рой слегка приоткрыл дверь. Собеседником Уолтера был черноволосый, смуглый, полный человек, одетый, как и подобает бизнесмену, в шикарный костюм. Контраст костюму представляло выражение его лица: хитрое, льстивое и надменное одновременно, нагловатое и осторожное — лицо мошенника. Кроме того, Рою казалось, что он уже где-то встречал этого человека, однако вспомнить точнее он пока не мог.
— Не волнуйтесь, дон Мануэль, я немедленно пришлю вам телеграмму.
Уолтер взял смуглого толстяка под руку, и они оба вышли из комнаты через другую дверь. Для верности Рой постоял еще немного на своем наблюдательном посту, а затем быстро вернулся тем же путем, которым пришел.
Человек по имени Мануэль оказывает помощь Уолтеру Бриджуотеру и Билли Торнтону. Очень интересно, хотя само по себе не наказуемо. Где Рой мог видеть это лицо?
Взрывы хохота доносились из буфета, и именно там Рой обнаружил Карлу Моретти и Джоя, ее жениха. Карла что-то рассказывала, а молодые люди, окружавшие ее, весело смеялись. Джой улыбался, с нежностью глядя на свою очаровательную невесту, и Рой неожиданно почувствовал себя совсем одиноким. Он прошел мимо них, не бросив в их сторону даже взгляда, но вскоре с облегчением увидел, что Карла все поняла правильно и следует за ним вместе со своим женихом.
В огромном буфетном зале они якобы случайно расположились за одним столом и принялись болтать, как это делают только что познакомившиеся люди.
Карла послала ему ослепительную улыбку.
— Как дела у грозы морей?
— Не то, чтобы да, но и нет не скажешь. Хорошая вечеринка. Много еды.
— Бриджуотеры славятся своей кухней. Здесь представлен весь мир, от Китая до Гаити. Против часовой стрелки.
— То-то я ничего не могу узнать на столе. Кроме осетра — его видел в аквапарке.
Карла хихикнула и заглянула в тарелку Роя.
— О, я вижу, ты любишь артишоки?
— Еще не знаю. М-м-м, вкусно!
— А ты что думал, дорогуша? Бриджуотеры умеют считать деньги, но на поваров не скупятся.
— И все-таки это не моя пища.
— Ну конечно! Пираты любят плохо прожаренные стейки.
— Вот-вот.
Джой поцеловал руку Карле и поднялся с места.
— Думаю, у вас есть о чем поговорить. Лично меня очень интересуют загадочные закуски на буфетной стойке. Не скучайте!
Рой проводил его взглядом и повернулся к напарнице.
— Замечательный парень. Тактичный, спокойный и умный. Тебе с ним повезло.
— Еще как! Мой Джой — самый распрекрасный из всех распрекрасных парней, с которыми меня сводила жизнь. А их, надо заметить, было немало. И все распрекрасные.
— Уолтера Бриджуотера, случайно, среди них не было?
— Был. Мы с ним несколько раз пытались завести шашни, но ничего не вышло. Не мой тип.
— Почему?
— Здесь слишком много ушей. Пойдем-ка, подышим воздухом.
Карла решительно вывела Роя на небольшую веранду.
— Чудесный вечер. Как они тут живут? От этих магнолий с ума сойти можно. Век бы их нюхала на месте Бриджуотеров, никакими делами бы не занималась!
— Так почему у тебя не вышло с Уолтером? Вроде все при нем: деньги, титул, внешность…
— Он всегда был немножечко нерешительный. Меня это отпугнуло. Не думаю, что это его вина, скорее, беда. Так всегда бывает в семье, где слишком сильный отец. Дети либо стремятся стать еще сильнее, либо смиряются и плывут по течению.
— Старый Бриджуотер таков?
— О да! Мой отец всегда говорил, что Джек Бриджуотер способен выжать доллар даже из последнего дайма. Кроме того, он всегда считал Уолли немного растяпой в делах.
