– А может, подождем мужчин? – предложила Лена.
– Да кто знает, когда они придут. А мне велено тебя хорошо принять и накормить, – возразила Гульнара и налила вино.
Выпив за знакомство и слегка закусив, Лена с аппетитом посмотрела на плов в высокой керамической тарелке, от которого исходил невероятный аромат.
– Давай я тебе плова немного положу, – уловив ее взгляд, предложила женщина.
Лена не отказалась.
Такого вкусного плова она еще никогда не ела. Настоящий, узбекский! Рассыпчатый, золотистого цвета рис, с тоненькой, довольно длинной соломкой моркови. Мясо мягкое, с неповторимым кисловатым вкусом барбариса и зирвака. Посередине плова – большая, сваренная в шелухе головка чеснока.
– Гульнара, у вас невероятно вкусный плов! – произнесла Лена и от удовольствия закрыла глаза. – Обалдеть! Никогда такого еще не ела!
– Ешь на здоровье! Плов готовить я тебя тоже научу, – довольно улыбнувшись, ответила женщина и весело добавила: – Стряпня – это великая сила!
– Это как? – наклонившись над тарелкой, спросила Лена и удивленно округлила глаза.
– А я тебе сейчас расскажу, – задумчиво сказала Гульнара. – Я родилась ранней весной, 8 марта. Для меня это не просто женский, но и мой день, день рождения. Мама моя медсестрой в госпитале работала, отец был шофером. Только я их плохо помню.
– Почему? – протянула Лена и отодвинула тарелку. По-видимому, впереди ее ждал тяжелый рассказ.
– В апреле шестьдесят шестого года, мне тогда только четыре годика было, в Ташкенте произошло землетрясение. Половина города была разрушена. К счастью, людей погибло не много. Но это счастье было не для меня. Мы тогда в самом центре, на Пушкинской, возле телеграфа жили. У нас был глиняный, довоенной постройки дом. Когда землетрясение началось, мама даже из дома не успела выбежать. Подхватив меня, она легла на пол. Закрыла меня своим телом. Всего за несколько секунд наш дом был разрушен. Когда из рейса приехал отец, мама была уже мертва. Балка от крыши упала прямо ей на голову. Я же осталась абсолютно цела. На мне не было ни одной царапины.
Гульнара тяжело вздохнула.
– Но говорят, что беда не приходит одна. Отец после этого сильно запил. Я целыми днями у бабушки пропадала. А он, чтобы забыться, пил днем и ночью и, как оказалось, даже за рулем. В общем, через полгода после смерти мамы погиб отец. Бабушка была старенькая, очень болела. Растить меня одна она уже не могла. Поплакала она и отдала меня в детский дом. Правда, не забывала. Проведывала меня часто, к себе домой на выходные брала. А когда мне исполнилось тринадцать, ее не стало. Я осталась совсем одна. Закончив школу, поступила в техникум работников бытового обслуживания в Фергану. Знаешь, когда вечно голодный, главная мечта жизни – хорошо поесть. Поэтому я и выбрала профессию повара. Теперь понимаешь, что готовить я очень люблю!
Лена задумчиво улыбнулась.
– Тяжелая у вас жизнь была, – с грустью сказала она.
– Да, пока я не встретила своего Димочку, – ответила Гульнара и мечтательно улыбнулась. – Меня после техникума направили заведующей-поваром в столовую на стадион «Нефтяник». У нас там и стадион, и спортивные площадки, и даже бассейн. Народа всегда – толпа. А я – заведующая! Представляешь? Мне тогда было всего двадцать лет. Как тебе? Я блюда всякие готовлю, стараюсь, веришь, как для себя! Даже новое меню ввела. Все по учебникам, по технологии. Приготовлю, стану за раздачей, на посетителей смотрю. Волнуюсь, хочу видеть, с аппетитом ли мою стряпню едят. Тарелки на мойке проверяю. Если еда в тарелках оставалась, я так плакала! Вот глупая была!
Так проработала я целый год. Помню, осень тогда стояла. Тридцатое сентября. На стадионе соревнования были по вольной борьбе. Народу в столовой – полно. А я, когда много людей, всегда у плиты стою. К ужину я приготовила плов. Свой, фирменный. Как бабушка учила меня. Смотрю – посетители его разбирают. А я смотрю со стороны, горжусь собой! Тут вижу, к кассе подходит молоденький лейтенант. В военной форме, фуражка в руке. Высокий, интересный и, главное, серьезный такой. Спрашивает, кто приготовил плов. Кассирша испугалась, сразу позвала меня. Выхожу, гляжу на лейтенанта, а у самой поджилки дрожат. Представилась. А он насупился, брови свел. Так подозрительно смотрит на меня. Ну, думаю, пропала я. Наверное, что-то сделала не так. Перца много кинула или соли больше дала. Я извинилась, спрашиваю, что в плове не так. А он, ничего не говоря, требует книгу жалоб. Дай, мол, и все! Я тут вообще чуть не умерла. Пригласила его в свой кабинет. Начала другие блюда ему предлагать. А он не отстает. Серьезный такой. Говорит, что имеет право. Ну что тут поделаешь? Короче, разозлилась я, положила перед ним книгу жалоб и на кухню ушла. Плов свой проверять. Я чуть не лопнула тогда! Все из разных мест казанка плов пробовала. Ничего плохого в нем не нашла. Но наелась на год вперед!
