План захвата бронепоезда был изменён. Каждый рабочий получил новое задание. Оставался неясным лишь один пункт — партизаны. Никто не знал, подошли ли они к станции, как было условлено заранее, и готовы ли нанести с севера удар по городу. Кондрат Васильевич верил, что Николай попытается проникнуть в депо, но не представлял, как это ему удастся.
Утром появилась надежда. Сообщили, что на станции стоит вагон с боеприпасами для бронепоезда. Платайс тотчас распорядился послать за вагоном рабочих. Старшим группы он назначил Кондрата Васильевича. Но капитан, ведавший внутренней охраной, вежливо отклонил это распоряжение.
— Зачем отрывать ремонтников от работы! — сказал он Платайсу. — Я пошлю часового, а после обеда солдаты прикатят вагон в депо.
Спорить было неразумно, и Платайс поблагодарил офицера за любезно предоставленную помощь.
После обеда высокие ворота распахнулись, и вагон с боеприпасами медленно вкатился в депо. Началась разгрузка.
Осторожный капитан и тут обошёлся без рабочих. Солдаты сами вытаскивали снаряды, коробки с пулемётными лентами и укладывали их вдоль стены.
Распластавшийся на крыше Трясогузка прислушался. Справа раздавались выкрики разгружавших вагон солдат. Слева было тихо. Мальчишка придвинулся к краю крыши, взглянул вниз: поблизости никого. Но рядом с вагоном валялись куски жести, мотки проволоки. Спрыгнешь — загремит на все депо. Трясогузка посмотрел вперёд. Там стоял паровоз бронепоезда. Между вагоном и паровозом было не больше метра. Мальчишка подполз к переднему концу крыши. Двое рабочих осматривали заклёпки на бронированной груди паровоза.
Трясогузка пошарил в карманах. В них ничего не оказалось. Тогда он сдёрнул с головы рваную кепку без козырька и бросил её на паровоз.
Клепальщики заметили мальчишку. Он лежал, приложив палец к губам, а другой рукой показывал, что ему надо спуститься вниз. Рабочие отвернулись от вагона, чтобы не привлечь внимания колчаковцев.
— Что ему надо? — спросил один.
— Может, весточка от партизан? — отозвался другой.
— Похоже… Иди-ка за Кондратом Васильевичем…
У паровоза стояла железная лестница. Когда клепальщик вернулся, он передвинул её поближе к вагону с боеприпасами. Вскоре подошёл и Кондрат Васильевич. Наблюдавшие за колчаковцами рабочие дали сигнал, и он быстро приставил лестницу к вагону. Трясогузка не ждал приглашения
— колобком скатился вниз и юркнул под паровоз. Туда же забрался и Кондрат Васильевич.
Несколько мгновений они молча смотрели друг на друга, и каждый думал, что же теперь делать?
— Ты не шпик? — осторожно спросил Трясогузка.
— Как будто нет, — серьёзно ответил Крутов.
— Тогда веди меня к Кондрату Васильевичу!
— Я — Кондрат. Что дальше?
Трясогузка повертел головой и на четвереньках пробрался к рабочему, который лежал на спине и измерял что-то железной складной линейкой.
— Как его звать? — спросил мальчишка, дёрнув рабочего за ногу.
Тот посмотрел на Крутова и сказал:
— Кондрат.
После этой проверки Трясогузка успокоился и, вернувшись к Крутову, таинственно произнёс:
— Я насчёт самоваров.
Кондрату Васильевичу эта фраза ничего не говорила.
— Самовар у бабки потёк? — спросил он. — И ты из-за этого пробрался в депо?
— Не у бабки, а у торгаша! — возразил Трясогузка.
Кондрат Васильевич придвинулся к нему вплотную. Фамилия командира партизанского отряда была Торгашов.
— Кто тебя прислал?
— Этот… как его… хромой! Велел спросить, брать ли от торгаша заказ и когда сможете починить самовары?..
Разгрузив вагон, колчаковские солдаты выкатили его из депо. Безбилетный пассажир совершил обратное путешествие к станции. Пустой вагон оставили в тупике. Трясогузка спрыгнул вниз неудачно. Заболело колено и заныло под ложечкой. Он посидел на песке у вагона, потёр колено и, прихрамывая, пошёл в город. Нога болела, но мальчишка был доволен. Получилось именно так, как он хотел. Не раскрыв секреты своей армии, он познакомился с подпольщиками. Трясогузка не сомневался, что и Кондрат Васильевич, и Николай — настоящие большевики. Понял он и то, что они готовятся к чему-то очень серьёзному.
