Абигор протанцевал с ней вальс и увел в дальний угол, чтобы она могла отдышаться. В те мгновения Арикона ненавидела всех генералов Лорда. Глотнув холодного вина, она немного пришла в себя. Прислонившись спиной к ледяному мрамору стены, она взяла из рук Абигора предложенный веер и стала тяжело обмахиваться им.
Гремела музыка. Вальсирующие пары летали по зеркальному полу, развевались длинные подолы старинных платьев и шлейфов, струились ароматы розового масла от зажженных черных соломинок.
Еще пара вальсов – и вечер был окончен. Появившиеся вновь прислужники принялись тушить свечи, а уставшие генералы, поклонившись Лорду, весь вечер не покидавшему своего кресла на возвышении, подхватывали под руки своих дам и ускользали прочь, растворяясь в полутемных коридорах дворца.
Лорд не дождался, пока Арикона попрощается. Он как-то незаметно покинул кресло и ушел, оставив Арикону и Абигора вдвоем.
Она отдала ему веер, точнее – сунула в руку, и вышла из зала. Абигор шел за ней.
Коридоры были пусты и холодны. Захлопнулась дверь танцевальной залы, и последние звуки веселого вечера канули в Лету.
– Постой, – сказал вдруг Абигор. Арикона остановилась и оглянулась. Он тотчас схватил ее за плечи, рывком отбросил к стене, так что она ударилась затылком о какой-то выступ, и рукой прижал к мрамору. Она скрипнула зубами и вскинула на него глаза.
Медленно, словно в покадровом воспроизведении фильма, он приблизил к ней свое лицо, и она вновь ощутила на себе горячее его дыхание и аромат разогретой кожи. Тотчас желание всколыхнулось в ней, и она едва слышно застонала, прижавшись к нему. Его руки заскользили по ее телу, лаская упругую грудь, прошлись по спине и слегка сжали бедра. Она впилась губами в его чувственный рот и задохнулась от страсти. Позволяя ему ласкать себя, Арикона изо всех сил рванула на нем шелковую рубашку и услышала громкий треск ткани – шелку невозможно противостоять рукам демона. Ладони ее пробежались по мускулистой спине, плечам, напряженным донельзя и потому почти железным, вцепились в волосы и откинули его голову назад. На щеках Абигора горел румянец. Несколько минут, слыша только стук своих сердец, они смотрели друг на друга, тяжело дыша приоткрытыми ртами. По телу Ариконы пробежала волна, и она скользнула по его телу руками вниз, до талии, а потом по ягодицам, а потом вперед, ниже золотого ремня… Он желал ее с такой силой, что едва сдерживался. Целуя ее шейку, он еще больше разжег себя и ее, и через минуту Арикона вскрикнула, ощутив на своем животе его пульс.
– Нет, подожди! – прошептала она с такой яростью, что он удивленно остановился. – Не здесь!
Она опустила поднятое им снизу платье и потащила за собой вниз, по лестнице.
В густой тени мраморной статуи кто-то кашлянул, и в полумраке вырисовалась фигура Лорда. Он был уже в ночном своем халате.
– Мой Лорд опускается до того, что подглядывает за своими слугами, – негромко сказал за его спиной Везельвул.
– А ты ведь тоже подглядывал, подлец, – ответил Лорд, кусая губу.
– Это животная страсть, мой Лорд, – продолжил Везельвул. – Вам не следует поступать так. В смысле – караулить Арикону и потом следить за ее утехами. Она шлюха, и шлюхой останется, мой господин. Любому демону она более покорна, чем тебе.
– Замолчи, – прошипел Лорд.
Они молчали несколько долгих минут. Потом Везельвул сказал:
– Если она нужна тебе – только скажи. Я заставлю ее любить тебя столько, сколько ты захочешь. Она будет твоей.
– Мне не нужно ее тело такой ценой, – Лорд шагнул к тому месту, где только что Арикона прижималась спиной к стене. – Мне не нужно ее тело.
– А что же? Душа? – с издевкой спросил Везельвул.
Лорд провел рукой по мрамору стены.
– Ступай спать, старина. Вечно тебе видятся какие-то нелепости… – Лорд развернулся и ушел прямо по коридору, в свою спальню.
– Тебе стоит только приказать – и она станет твоей. Как любая другая, – сказал демон ему вслед. В ответ порыв влажного ветра налетел из темноты и наотмашь ударил его по щеке…
… Арикона втащила Абигора в свою спальню, захлопнула дверь и сорвала платье с плеч. Абигор отступил на шаг, оглядывая ее соблазнительную фигуру. Бриллианты сверкали на ее дивной коже, тончайшее белье наэлектризовалось и прилипло к телу. Он подхватил ее на руки, отнес на кровать и принялся медленно раздевать ее – не спеша расстегнул колье, бросив его на пол возле кровати, стянул пояс, бюстье. Арикона задышала чаще и глубже, облизав разгоревшиеся огнем губы, обняла его, притянула к себе и вновь ощутила бешеные толчки у своего живота…
