Так как открытая аннексия Германией западных областей России на тот момент в Европе не приветствовалась, Рорбах считал что Литва, Курляндия, Лифляндия и Эстляндия могут получить государственную автономию в пределах федеративной России. Однако при обязательном условии их полной самостоятельности в отношениях с Германией. [4] В таких условиях, Германии будет несложно впоследствии присоединить «Междуевропу» к «Срединной Европе».
После отторжения «Междуевропы» (Польши, Белоруссии и Финляндии) от России, последняя должна, по мнению Рорбаха, отказаться от стремления выйти к открытым незамерзающим морям и перенаправить свою геополитическую активность на Восток. В противном случае ей не избежать столкновения с Европой вообще и Германией в частности. [5]
Естественно, что Рорбах исходил из того, что Россия не будет приспосабливаться к немецким интересам. А это значит, что её экономические и торговые устремления будут концентрироваться как раз там, где видеть их немцы не хотят.
Рорбах был вынужден констатировать, что именно к Черноморскому региону тяготеют области России, богатые хлебом, сахаром, табаком, углем, железом, нефтью. «Это - Украина, которая хранит в своих недрах эти, русские сокровища». Обладая Украиной, Россия набрала ту мощь, которая позволяет ей стремиться к установлению контроля над проливами Чёрного моря, и овладению в конечном итоге Константинополем, чего Германия допустить не может. [6]
Таким образом, по мнению Рорбаха, если Украина останется объединённой с Россией, то стратегические цели Германии не будут достигнуты. Даже при условии отторжения от России Прибалтики, Польши, Беларуси и Финляндии, русская угроза для Германии не будет устранена. А это значит, что Германия и созданная ею «Срединная Европа» не устоят в борьбе с Россией. Поэтому, как считал Рорбах, «украинский вопрос» это не внутриполитический вопрос России, а вопрос мировой политики. «Устранение русской опасности, если время будет этому способствовать, последует путём отделения Украинской от Московской России - или эта опасность вообще не сможет быть устранена». [7]
Исходя из этого, следовал вывод о том, что Россия должна быть изгнана «из всех областей, которые природой и исторически предназначены были к участию в западно-культурном общении и противозаконно перешли к России. Эту цель иметь в виду, за эту цель бороться до последнего - это значит дать работу будущему германскому веку». [8]
Именно поэтому, вся военная и дипломатическая деятельность Германии, по мнению Рорбаха, должна быть направлена на расчленение России. Необходимо отказаться от политики, «считающейся с Россией, как с целым, как с единым государством». Наоборот, надо устанавливать отношения с теми элементами в России, которые действуют в пользу её распада. [9]
Украинство на службе цесаря, кайзера и фюрера
Главным таким элементом на тот момент были галицийские и малорусские украинофилы. Именно в среде «свидомых» Галиции, под польско-австрийско-немецким влиянием рождается идея создания государства «Украина» от Карпат до Волги и Кавказа. Драгоманов ещё в 1881 году опубликовал в Женеве свой труд - «Историческая Польша и великорусская демократия», в котором он писал: «Особенно поляки, украинцы и евреи могут найти себе поле деятельности в Галичине. Там они найдут даже зачатки организации среди рабочих, заложенной благодаря инициативе некоторых украинских писателей. Там, в Галичине, могут быть образованы и испробованы кадры социальных организаций польско-украинско-еврейских, которые, с установлением политической свободы в России, могут быть прямо расширены на весь Юго-Западный край».
Эти идеи, в разнообразных формах, зреют в Галиции аж до самого начала І Мировой войны. Так, например, член венской палаты депутатов и профессор Львовского университета Днестрянский в речи на партийном митинге в галицийском городке Куликове 15 октября 1911 года заявил, что «украинцы» стремятся с помощью австрийского правительства исправить ошибку великого Богдана, а именно – оторвать «Украину» от москалей и основать своё особое украинское королевство».
