Однако не заблуждайтесь: это ни в коем случае не оправдание. Сильное давление на власть со стороны хорошо интегрированных кругов меньшинств и лобби, таких как SOS–Racisme, MRAP, LICRA, DAL, Ras l’Front, LDH, ACT–UP или «Гринпис», а также различных вдохновляющих их идеологий нельзя объяснить их политической ультракорректностью и полной совместимостью с системой: также играет роль тот факт, что они все оказались способны на доходчивое донесение своих мыслей, в ходе которого использовались все трюки нового медиа–цирка. Новые правые не смогли сделать того же, оставшись привязанными к устаревшим способам распространения идей.
Создание устойчивой группы в населении Европы, дестабилизированной «кризисом» и бунтующей против конкретных результатов этой системы, послужило бы новой питательной средой для новых правых.
2. Усиление цензуры и неспособность новых правых ответить
В начале 80–х усилил свою хватку мягкий тоталитаризм, направленный против всех «некорректных» форм выражения мыслей. Когда поколение 68–го года, пользовавшееся лозунгом «Запрещено запрещать», пришло к власти, оно отличилось конформизмом, любовью к запретам и желанием насадитьидеологический порядок.
Цензура осуществляется как посредством законодательного уничтожения свободы мысли и слова (даже путём судебных процессов), так и благодаря намеренному молчанию в СМИ, когда дело касается людей или событий, которые могут привести к волнениям: демонизирование или вымарывание. Новые правые, определённо, стали жертвой такой цензуры, которая даже стала повесткой дня на одном из собраний GRECE. Однако не будем делать из мухи слона. Боюсь, что цензура является отговоркой для обоснования нехватки воли и неспособности рискнуть.
Любая форма цензуры представляет собой стимул, любая форма подавления — испытание: нужно встретить проблемы лицом к лицу, а не жаловаться. Почему же новых правых угрожали запретить, угрожали им преследованиями и насилием? Сказать по правде, они никогда не могли использовать в своих целях «согласованность идей» (уместное определение, созданное Аленом де Бенуа и популяризованное впоследствии Жаном–Франсуа Каном[30], который парадоксальным образом является лакеем политической корректности и господствующего мышления).
С другой стороны, в свои лучшие годы, начиная с 1979–го, новые правые подвергались нескольким серьёзным нападкам в СМИ и даже физическим проявлениям агрессии. Однако сам этот дух битвы придавал им сил и вызывал творческую реакцию.
Нет нужды придумывать оправдания, преувеличивая коварство и всесилие цензуры. Тишину со стороны СМИ можно также объяснитьбезразличием к новым правым,— движению, которое больше не удивляет, не шокирует и не провоцирует и, несмотря на явную ценность изданных работ, прекратило предлагать что–то новое. Держу пари (я ещё вернусь к этому), что если бы новые правые сохранили боевой дух, если бы желали устраивать провоцирующие обсуждения и формулировать радикальные идеи, молчание СМИ продлилось бы недолго: они обязательно должны атаковать (а значит и рекламировать) всё, противостоящее их системе. Мне платят за знание этого.
Агрессия всегда предоставляет шанс — она распространяет мысль, позволяя ей отточиться и нанести ответный удар. Любой, обладающий умением и волей, должен выводить из себя людей, если хочет, чтобы к нему прислушивались. Что более важно, он должен спасти свои мысли от «обуржуазивания».
3. Неверная издательская политика
У новых правых есть три журнала (скорее похожих на лёгкие буи, а не на маяки): «Нувель Эколь», «Кризис» и «Элеман». Задачей первых двух, теоретических по своей сути, является установление интеллектуальных основ. «Элеман», главный медиа–мост, напротив, позиционирован плохо: он должен быть печатным центром деятельности новых правых, должен обращаться к образованной публике и влиять на приверженцев других направлений мысли, но не справляется с этим. Ему не хватает динамизма, он обращается ко многим ненужным литературным и интеллектуальным темам, в то же время игнорируя многие социальные вопросы; в нем печатаются длинные, сложные и зачастую повторяющиеся статьи, неадекватное оформление с плохими заголовками — всё это ограничивает привлекательность журнала. Макет журнала, особенно в новой версии, эстетически безупречен, но слишком аскетичен и не подходит для столь амбициозного издания.
