Апозиопезис - страница 37
Он немного прошелся по Маршалковской и свернул на Ереванскую. Практически сразу же он очутился на прекрасно известной ему Зеленой площади, куда часто приходил за покупками. Так как было еще утро, площадь буквально кипела покупателями и торговцами. Вокруг квадрата, плотно заполненного лотками и несколькими крупными торговыми павильонами, стояли телеги и повозки, с которых выгружали, или же на которые погружали товар. Толпа перетекала между возами, словно вода, обтекающая валуны в реке, и точно так же как быстрый поток люди захватили с собой джинна. Алоизий позволил это без какого-либо сопротивления; он знал, что даже он, со своим нетипичным цветом кожи и выше обычного ростом, полностью скроется в путанице красок и хороводе форм. Рядом проходили чиновники и канцеляристы в опрятных сюртуках, служанки и горничные, посланные своими хозяйками за покупками, , карманники и пьяницы, носильщики и торгаши всякой дешевкой, юные подмастерья и поседевшие ремесленные мастера, бородатые евреи и русские солдаты. Здесь же крутились всяческие типы сверхъестественного и биомеханического происхождения: худощавые канцелярские автоматы на ногах-ходулях, приземистые паровые конструкты, массивные големы, трупаки с небрежно сшитыми разрезами на лицах; стреляющие электрическим током мехаборги и, наконец, карликовые магнитные бесенята. В общем шуме то и дело прорывались смех, пронзительные выкрики и призывы ларечниц, ну и - естественно - ругань на русском, польском и идиш.
Алоизий с удовольствием втянул в нос воздух торгового места. Сам он обожал всякие рынки, базары и торги, чувствуя себя там словно рыба в воде. Каждое из таких мест пахло чуточку иначе. Это место, на Зеленой площади, отдавало кровью домашней птицы, стекающей по канавам из лавок мясников, рыбьими внутренностями и гнилыми овощами, валяющимися повсюду и раздавливаемыми каблуками торгующих. Эх, совсем не то, что запахи на Большом Базаре Константинополя. Вот там базар пах всем светом! Правда, он не занимал небольшой городской площади и не служил только лишь для оборота пищевыми продуктами - Kapali Qar§i был размерами с приличный город и представлял собой отдельный квартал в крупнейшей метрополии мира. Алоизию очень не хватало его.
- Мое почтение дорогой пани, - поклонился он знакомой, громадной словно бочка торговке.
- Восхвалим>37>, пан Ожешко, - ответила та, и на ее набрякшем, багровом лице расцвела широкая улыбка. - У меня для вас свежайшие овощи, прямиком с мазовецких полей.
- Спасибо, но сегодня я не покупаю.
- Да чтоб меня громом спалило, если вру! Понюхай, пан, эту капусточку, пощупайте листочки. Ну, пощупайте, пощупайте! Тверденькие, кочанчик - ну словно камешек. Никакого тебе червака! А морковочка, пан пускай только глянет -первый сорт! - и она подсунула негру под нос пучок измазанной землей морковки, с явными следами пребывания в ней червяков.
- И почем морковка? - инстинктивно спросил Алоизий. Он не мог удержаться, чтобы хоть немножко, для порядка, поторговаться.
- По двадцать грошей. Только с поля, как Бог свят: ядреная, здоровенькая.
- Пани Кохнёва, вот слушает Христос ваши враки и во-от такими слезами плачет, - покачал демон головой. -Прямо с поля, в ноябре? Я что вам, вчера на свет появился, что вы меня сказками тут кормите?
- Ой, ой, смотрите на него, агроном нашелся, указывать мне будет, когда морковку дергать следует, сарацин проклятый! - Лицо торговки сделалось просто свекольным. - Ладно, за десять, пущай я потеряю.
- Я бы и взял, пани дорогая, от вас всегда возьму. Но сегодня не могу, - ответил Алоизий. - Фараоны>38> гонятся.
- Нет, меньше уже не уступлю, а то все узнают, что у меня доброе сердце, - произнесла торговка чуть ли не шепотом. - Ну не будем же мы за какие-то копейки ссориться. И что вы еще хотите? На супчик или там на бульончик?
- Да честное слово, фараоны меня выслеживают.
Лавочница измерила его взглядом, подозрительно щуря при том глаза. Наконец-то до нее дошло, что негр не торгуется, а говорит правду.
- Так и идите себе к чертовой матери! - забасила она. - Не хватало мне только с полицией неприятностей! Пошел отсюда!
