- Да где там, дорогой мой пан! - Автомат неожиданно отозвался металлически бубнящим, но приятным для уха голосом. - Масло подливают лишь тогда, когда меня совсем заклинит, а все мои просьбы и служебные записки относительно регулярного обслуживания и осмотров остаются втуне. Механика я с Пасхи не видел! На уголек тоже скупятся. Подозреваю, что завхоз сплавляет на сторону и денежки на этом имеет. Уже восемь писем по этому поводу отправил - и ничего. Говорю вам, это одна шайка-лейка. И такое вот где творится? Не поверите - в полиции!
Данил качал головой с серьезной миной, хотя про себя просто хохотал. Совместный обмен жалобами творил чудеса! С любым поляком легче всего установить контакт, когда на чего-нибудь пожалуешься. Земляки страстно любили поныть, причем, на все, что угодно: на погоду, на власти, на пьяных извозчиков, на ленивых слуг, на бедность, снова на власти, на уличную грязь и вновь на власти. На эти последние чаще всего жаловались сами чиновники.
Вот так, до самого конца, автомат, понятное дело, автоматом и не был. Данил читал последние публикации британских ученых, посвященные исследованиям искусственного разума, но они со времен Чарльза Бэббиджа>13> и его разностной машины продвинулись вперед незначительно. Механические умы в каком-то диапазоне были способны считать, но вот умение ассоциировать факты шло с большим скрипом.
А что уже говорить о достижении сознания! Автомат, перед которым сейчас стоял Довнар, не был машиной в полном смысле этого слова, им наверняка управлял человеческий мозг, внедренный в механическое устройство и объединенный с ним с помощью биомеханики. Вполне возможно, что при жизни разум нынешнего автомата принадлежал какому-то смертельно больному бедняге, который, чтобы выжить, должен был, как и Данил, сделаться мехаборгом, но, скорее всего, мозгом владел чиновник, совершивший серьезное финансовое преступление и наказанный переделкой в кассовый аппарат. Весьма часто осужденным давали возможность выбора: каторжные работы в Сибири и пожизненное пребывание в тайге за Полярным Кругом или же переделка в машину с пользой для общества. Весьма удивительно, но большинство преступников выбирало второй вариант. Данил готов был дать вытащить себе заклепки из головы за то, что полицейский кассовый аппарат раньше был продажным фараоном.
- Вон тут у меня скребет и вон тут, - автомат указал на локоть и область ключицы. - Машинного масла допроситься нельзя. Похоже, придется отправляться на прокатный стан и ложиться под пресс. Пущай меня на жесть передавят, на что мне такая жизнь...
- А не желает пан попробовать моего маслица, с удовольствием пана угощу. - Улыбаясь, Данил вытащил из внутреннего кармана сюртука металлическую фляжку. - Минеральное масло с химико-технического предприятия братьев Шпессов. Самое то для тонких и чувствительных механизмов.
- О, с вашего разрешения. - багровый свет в глазах автомата вдруг сделался дружеским и теплым, давая понять, что чиновник улыбается.
Но подарок он принял лишь после того, как тщательно огляделся по сторонам. Правда, сейчас за ними наблюдал только магнитный бесенок, крутящий вентилятор, то есть, тип с ничтожно малой интеллигентностью. Кассовый автомат тут же капнул немного масла на скрежещущие и дребезжащие суставы и небывало искусным движением спрятал масленку в ящик стола. На груди машины Данил заметил небольшой щиток. Рисунок на нем изображал человека, распятого на шестерне. Мехаборгическая версия Христа символизировала о принадлежности к Железной Церкви. Новая религия находила все больше приверженцев среди автоматов, так что инженер и не проявил удивления. Зато его заинтересовал странный знак, выгравированный над религиозным значком. Бесформенный пятиугольник - что он мог означать или символизировать?
- Чиновник под номером семнадцать, - представился автомат. - Чем могу быть полезен, дорогой пан инженер?
- Мне нужны кое-какие сведения по делу убийства австрийского посла, - прямо заявил Данил и сделал на груди знак шестеренки.
Автомат повторил этот жест, глаза разгорелись религиозным пылом. Больше вопросов можно было и не задавать; он предположил, что Данил его брат по железной вере.
