Антология современного анархизма и левого радикализма. Том 2 - страница 16

Мы видим, что на другом уровне эмоциональная чувствительность местного жителя истощает себя в более или менее экстатических танцах. Именно поэтому при проведении любого исследования, посвященного аспектам колониального мира, необходимо принимать во внимание феномен танца и феномен одержимости. У местного населения разрядка принимает точные формы разгула, требующего больших затрат физических сил. Через такую оргию канализируется, видоизменяется и изгоняется прочь самая ярая агрессивность и самая ненасытная жестокость. Круг, по которому движется танец, -это дозволенный круг, он защищает и позволяет. В определенное время по определенным дням мужчины и женщины собираются в установленном месте. Здесь под торжественные взоры племени они бросаются в кажущуюся беспорядочной пантомиму. В действительности весь танец необычайно упорядочен. Разнообразные движения — покачивание головы, сгибание позвоночника, отбрасывание тела назад — можно раскодировать и, как в открытой книге, прочесть в них огромное усилие общины, направленное на то, чтобы изгнать злых духов из самой себя, чтобы освободить и выразить себя. Внутри круга не существует ограничений. Пригорок, на который вы взобрались с большим трудом, словно для того, чтобы быть ближе к луне; берег реки, по которому вы скользите, словно с целью удостоверить связь, существующую между танцем и омовением, искуплением и очищением, — все это священные места. Никаких ограничений, поскольку цель, с которой вы собрались здесь вместе, состоит в том, чтобы позволить накопленной сексуальной энергии и зажатой агрессивности излиться, подобно вулканическому извержению. Символические жертвоприношения, причудливые обряды, воображаемые массовые убийства — использовать нужно все. Дурные наклонности выпускаются на волю и ^Р^^^Й^ утекают прочь с шумом расплавленной лавы.

Еще один шаг вперед, — и ты полностью владеешь собой. На самом деле перед нами целенаправленно устраиваемые сеансы для погружения в состояние одержимости и последующего изгнания злых духов. Сюда входят вампиризм, вселение в человека джиннов, превращение в зомби, одержимость Легбой — известным богом Буду. Такая разобщенность личности, внутренняя расколотость и разложение человека, выходит на первый план в организме колониального мира. Когда жители деревни только отправляются совершать ритуальный танец, распаленные мужчины и женщины нетерпеливо, топают ногами; зато, когда они возвращаются, в деревне воцаряется умиротворение, все погружается в тишину и покой.

Освободительная борьба выглядит совсем не так. Местного жителя приперли к стенке, приставив к его горлу нож (вернее сказать, электрод к гениталиям), так что у него больше нет времени на то, чтобы взывать к фантазиям. После столетий пребывания в нереальном мире, после подчинения самым нелепым фантастическим призракам, в конце концов, местный житель, зажав в руке оружие, выходит один против единственных сил, оспаривающих его право на жизнь, — сил колониализма. Молодежь порабощенной в прошлом стране, выросшая под звуки выстрелов и в дыму пожарищ, может покатываться со смеху — и она не удержится от насмешки — над всеми этими зомби, которых боялись предки, над лошадьми с двумя головами, ожившим мертвецом и джиннами, вселяющимися в твое тело, пока ты открыл рот, зевая. Местный житель начинает открывать реальность и привносить ее в свои обычаи, в практику насилия и в планы по достижению свободы.

Мы увидели, что в колониальные годы насилие хотя и удерживалось (едва-едва), все-таки обращается в чувство пустоты. Мы также проследили, что оно выплескивалось через эмоциональную отдушину посредством танца и одержимости духами. Мы узнали, как оно истощало себя в братских столкновениях. Теперь нам надо понять это насилие исходя из того, что оно меняет свое направление. Если раньше оно умиротворялось при помощи мифов и проявлялось в изобретении очередных способов совершения массовых самоубийств, отныне изменившиеся условия позволят осуществить совершенно новую линию поведения.

В настоящее время освобождение колоний ставит как в историческом разрезе, так и на уровне политической тактики другую теоретическую проблему. Данная проблема имеет первостепенное значение и формулируется следующим образом: как определить, что ситуация для движения за национальное освобождение окончательно созрела и в какой форме это проявится? В процессе завоевания независимости используются различные способы, да еще и по-разному. При виде такого разнообразия разум начинает колебаться и не может понять, где освобождение протекает по-настоящему, а где симулируется. Далее мы увидим, что выбор средств и тактики борьбы является неотложной задачей для человека, оказывающегося в эпицентре этой борьбы. Другими словами, ему надо решить, как проводить и как организовать освободительное движение. Если действия не скоординированы, значит, к свободе идет слепец. Своими крайне рискованными поступками он добьется обратных его цели результатов.