По зелёным лужайкам Гайд-парка бродит старый бродяга с потрёпанной картонкой, на которой написано «Конец света близок». Он бродит уже много лет, если это тот же бродяга, который попался мне на глаза тридцать лет назад. Но и остановившиеся часы рано или поздно покажут правильное время. Неужели этот зловещий момент наступил?
Волшебная пентаграмма Пентагона сломана, и Вавилонская Башня Близнецов рухнула одиннадцатого сентября 2001 года. Евреи правят в Святой Земле. Курс доллара высок, но творческий потенциал христианского мира достиг своей самой низшей точки; в магазинах – столпотворение, но церкви пустуют; кругом полно дилеров и брокеров, но нет новых художников, поэтов и святых. Наводнения и ураганы, летом снег, зимой – жара, отравленные реки и пересохшие озёра напоминают нам, что наша Мать-Земля тяжело больна. Апокалипсис близок, и многие люди остро чувствуют это в последние годы.
Джастин Раймондо рассматривает статью, опубликованную в Weekly World News («этой аляповатой бульварной газете, в чтении которой никто не признается даже у кассы супермаркета»), под странным названием: «Лик Сатаны сфотографирован над американским Капитолием!» Была даже приложена картинка, излучавшая откровенное зло: тонкое, издевательское лицо глядело из плывущего черного облака, горящие безумные глаза, и рот, искривлённый в сатанинской глумливой усмешке. WW News цитируют «одного бывшего оперативника ЦРУ, пожелавшего остаться неизвестным»:
«Тут изображено олицетворение ужаса. Ничего подобного мы никогда не видели в этой стране. Имеем ли мы дело со сверхъестественным явлением? Является ли «это» иной формой жизни? Либо, что за черт, я спрашиваю: может, это был дьявол собственной персоной?»
Подобное чувство, некогда разделяемое только очень чувствительными индивидуумами с развитым воображением, либо преданными читателями WWN, сегодня захватило всю шахматную доску социума. В Москве и Нью-Йорке, Иерусалиме и Багдаде, Париже и Берлине, неверующие и практичные люди обращаются друг к другу с вопросом: «Неужели это конец света?»
«Да, он самый», – ответил на этот вопрос известный американский философ, Иммануил Валлерстайн, но добавил осторожную оговорку в заглавие своей книги с весьма точным названием: «Конец (известного нам) Света». Он пришёл к выводу, что продолжительный период человеческой истории подошёл к своему непредсказуемому финалу. Мир, каким мы, наши родители, наши дедушки и бабушки его знали, и в самом деле приходит к концу.
Он полагает, что «известный нам мир» сложился примерно 500 лет назад в Западной Европе и достиг своего апогея в Соединённых Штатах Америки. Он характеризовался специфическим феноменом, так называемым «капитализмом» или «рыночной экономикой». Валлерстайн смело отклонил аксиому «неизбежного прогресса» и заявил, что подобный феномен не был неизбежным, а являлся случайным и отрицательным процессом, аберрацией в истории человечества. Практически все общества содержали и содержат капиталистические элементы, но обычно они остаются маргинальными. Здоровое общество умеет их ограничивать и сдерживать. Даже когда капиталистические элементы успешно прорывались от периферии к центру, их пытались сдерживать путём экспроприации или погромов. Ведь капитализм – это болезнь, и её надо уметь остановить, пока она не уничтожила организм общества.
Неизбежность экспроприации заложена в самой сути капитализма. Предположим, что Иуда Искариот не выбросил свои тридцать сребреников, а положил в банк под процент. К нашему времени его вклад стоил бы больше, чем вся земля, даже если бы она была сделана из чистого золота. Но этого не может быть, потому что время от времени происходят экспроприации.
Валлерстайн сравнил этот механизм с иммунной системой организма. Расцвет капитализма в Западной Европе был аномалией, внезапным коллапсом иммунной системы европейского общества. Вирус капитализма прорвался, и Европа встала на путь политического и военного успеха.
Чтобы понять характер европейского преуспеяния, возьмём для примера осаждённый город. Пока голодные и слабые граждане ощущают единство своей судьбы, чувство братства поддерживает их. Но когда побеждает индивидуализм, когда клич «каждый – за себя!» открыто звучит на улицах, некоторые люди замечают, что с голодом можно справиться, если заняться людоедством. Сильное и спаянное общество ликвидирует людоедов. Но если чувство общности судьбы и братства подведёт, людоеды овладеют городом. Их поведение можно будет считать успешной стратегией выживания. Люди последуют их примеру, потому что люди обычно следуют успешной модели поведения.
