* * *
С Хэмметом тоже не пришлось повозиться. Говоря об аварии, Гриднев имел в виду стандартную ситуацию. Корецкий резко тормозит, машина Хэммета врезается им в багажник, и дипломат конечно же не успевает уничтожить пакет. Как в кино! Однако обошлось без кинематографических параллелей. Обе машины остановил у кинотеатра «Минск» красный сигнал светофора — обычная ситуация. Корецкий мгновенно выскочил из машины и бросился назад, рванул дверь:
— Руки на руль!..
А справа уже сидел запыхавшийся Хомутов. Их машина стояла позади.
— Успокойтесь, господин Хэммет. Сопротивление бесполезно.
— У вас нет права меня задерживать, — со злостью сказал Хэммет. — Машина дипломатическая.
— У вас не дипломатическая машина, господин Хэммет, — оборвал его Корецкий. — Вы забыли, что едете на «Волге» под городским номером 43–27.
— Вы об этом знаете? — искренне удивился Хэммет.
— Скорее — вижу. Будьте добры, подвиньтесь, пожалуйста.
Хэммет пересел назад, рядом с ним устроился Хомутов. Корецкий сел за руль, и тут только красный свет светофора сменился зеленым. Инспектора ГАИ никто ни о чем не предупреждал, об операции он и не ведал, значит, она заняла не более тридцати секунд. Ловко!
Корецкий тронул машину и пошел на разворот. Следом за гридневской «Волгой».
Хэммет молчал. В конце концов, он имел право на раздумье. Да никто и не торопил его. Откуда чекисты узнали время и место его встречи с агентом? Ведь он говорил из случайно выбранного автомата. Значит, за ним следили. Да, чекисты работать умеют.
— А задерживать меня вы не можете. Я подчиняюсь международному праву. Я дипломат, — сказал он.
— Вы были им, пока не занялись разведывательной деятельностью, — сухо сказал Корецкий. — Теперь, к сожалению, вы только персона нон грата, если согласится на это наше Министерство иностранных дел. Сейчас мы отвезем вас к нам, убедим в том, что деятельность ваша не соответствует статуту международного права, и вызовем представителей посольства и МИДа.
Хэммет замолчал снова и молчал всю дорогу до площади Дзержинского.
В кабинете Гриднева Хэммет решил, что может вести себя развязнее. Он в точности знал, что ему угрожает. Так почему бы и не поговорить умному человеку с умными людьми.
— Я вас узнал, — сказал он Гридневу. — Помните, в Доме литераторов?
— Помню, — кивнул Гриднев.
— Хорошо поговорили.
— Продолжим?
— Нет никакого желания. Чем это я нарушил международное право?
— Хотя бы тем, что без разрешения вашего посольства вмешались в наши внутренние дела.
— Как? — сыграл удивление Хэммет.
— Вот в этом конверте находятся переданные вашим агентом формулы секретного опыта лаборатории доктора физических наук Каринцева в Институте новых физических проблем.
«Как они узнали, что Паршин агент? — подумал Хэммет. — Он был засекречен, как невидимка. Может быть, поговорить прежде о нем, а о Максе позже?»
— Почему вы думаете, что он агент? — спросил он.
— А хотите очную ставку?
— Когда, сейчас?
— А когда бы вы думали?
Хэммет вздохнул. Значит, Паршин уже в их руках. Но он же скажет все, что они хотят. Пусть. Он устроит ему маленькую пакость.
— Нет, говорить нам не о чем. Вы знаете хотя бы частично его биографию?
— Превращения одесского полицая: Лобуда — Чернушин — Паршин?
И об этом знают! Но у него есть еще козырная карта — Максим Каринцев.
— А вы знаете, кто нам юридически передал эти формулы? Откуда тянется цепочка к Лобуде — Паршину?
— Знаем, — подвел итог Гриднев. — Он сделал это по нашей просьбе.
На Хэммета было страшно смотреть. Глаза сузились, щеки ввалились…
Но есть еще шпрингеровская штучка. Есть!..
— Нет, — понял его Гриднев. — История, которую вы придумали в ЦРУ для шантажа Максима Каринцева, — липа! На фальшивые ваши документы мы представим свои, действительные. Изобретенный вами абверовский разведчик Мальберг ударит по цеэрушнику Хэммету.
— Подготовились? — с горьким сарказмом протянул Хэммет. Что ему оставалось? Только умолкнуть и ждать прибытия официальных лиц. Умный человек не мог показать своего ума. — Вероятно, и кинофильм сняли?
— Хотите посмотреть? — спросил Гриднев.
— Не хочу, — отрезал Хэммет.
