метеоролог. Не верится, что Ангирчи, оставив лодку в распадке у реки, пошел настораживать самострел. Однако почему он после разговора с нами вдруг отправляется в Черемшаный? Чем объяснить это «вдруг»?!»
— А вы, товарищ Телегин, на обратном пути от ботаников виделись с Ангирчи? Ведь вы проходили там… пять дней назад.
— Сам удивлен. Не встретил. Он мне тропку кратчайшую показал. Говорил, что будет ждать охоты на реву. Пришел я на его стоянку, а там пусто. В хибарке — хоть шаром покати.
— Хм… — неопределенно заметил Андронов. — Как вы думаете, что же могло случиться с таким обязательным человеком?
— Понятия не имею! — Телегин пожал сутулыми плечами.
— И все-таки, зачем вы ходили к ботаникам?
— Как зачем? Об элеутерококке узнать. Есть такой куст в тайге. Его еще нетронником, чертовым кустом, зовут. И даже диким перцем. Этот вот нетронник исследовали ученые и считают, что он действует на человека так же, как женьшень. Наталья Самсоновна, дочь Протопопова, сказала: помогает организму бороться со всякими болезнями. А в тайге этого нетронника — пруд пруди, — радостно закончил Телегин.
С самого раннего утра летали они над тайгой вдоль реки, пытаясь найти Ангирчи. Но старик удэгеец, который одиноко жил на берегу, как сквозь землю провалился. Он, и только он, мог бы ответить почти на все вопросы, возникшие в ходе расследования.
Вернувшись в село, они собрались в кабинете Протопопова. Андронов, хмуря густые брови, сидел на лавке у открытого окна, а Свечин, чтобы скрыть заплаты на своей еще недавно новехонькой форме, поместился поближе к столу следователя районной прокуратуры.
— Ну вот, — не поднимаясь со стула, начал Твердоступ. — Теперь можно подвести некоторые итоги… Начнем с вас, Кузьма Семенович.
— Сегодня мы получили из крайцентра данные экспертизы, — заговорил Свечин. — Нож, «шварцмессер», самострел и стрела чисты, как стеклышко. Очень заботливо протерты. Лубянка для женьшеня-гиганта вырезана «шварцмессером»… И нужно точно установить, у кого был в то время нож. Его перебил Андронов, посоветовал:
— Кузьма, вы по порядку. С самого начала.
— Сначала мы встретились с Ангирчи. Запись разговора с ним вы слышали. Последняя фраза настораживает: «Надо пойти посмотреть…» Тогда мы не обратили на нее внимания. Считали, что он имеет в виду нас. После разговора со стариком мы отправились к корневщикам. Те напрочь отрицали, что нашли нечто необыкновенное. И вообще считали, что корневка не удалась, а Дзюба покинул лагерь по болезни. Однако они видели дым костра на Лысой сопке и почему-то решили, что там Дзюба. Но мы, когда добрались до ямы от выкопанного корня, точно установили: костра Дзюба не жег. Дзюба…
— Не сбивайтесь, не сбивайтесь, Кузьма Семенович. Излагай те в хронологическом порядке, пожалуйста. И не волнуйтесь, — заметил Твердоступ.
— После встречи с корневщиками мы спустились на их лодке до Черемшаного распадка. По нему двинулись к Лысой сопке. Самсон Иванович шел впереди. И тут из кустов и вылетела стрела, которая ранила участкового. Будь Протопопов чуть пониже ростом, она угодила бы ему в шею или в голову…
По тому, как одобрительно кивнул Твердоступ, Кузьма понял, что ненароком он высказал очень интересную мысль. Из тех, кто побывал на сопке, ниже всех ростом был Ангирчи.
— Нам необходимо найти старика. Без него для нас многое останется неясным. И конечно, побывать у ботаников…
Кузьме и поручили отработку версии, что корень-гигант вырыл Дзюба и он же насторожил самострел. Андронову предстояло отыскать Кочетова, того самого продавца из леспромхозовского магазина, который охотился на кордоне Лиственничном, а потом, как говорят, подался к Радужному.
К табору ботаников на берегу ручья Тигрового вертолет доставил Свечина и Леонида уже перед заходом солнца. Они запалили костер, поставили варить кашу, подвесили над огнем чайник. Потом нарубили сосновых веток и прилегли у огня.
— И зачем нам нужны эти ботаники? — раздраженно произнес Леонид. — Разгадку, кто моего батю под осыпь загнал, они в своих папках для гербария не принесут. А вот Ангирчи — крепкий орешек. Самострелом охотники уж сколько лет не пользуются. Он только у Ангирчи и сохранился.
