Машина приближалась к полусожженному хутору, насчитывавшему не более дюжины дворов, забитому штабными машинами и бронетранспортерами высокого начальства.
— Туда! — приказал водителю гауптман.
Едва Шеер вышел из машины, как услышал радостное восклицание:
— Господин корреспондент, прошу ко мне!
Голос был знакомый. Гауптман оглянулся — кто бы это возликовал? — и увидел в раскрытом окне одного из домов веселую, улыбающуюся физиономию не кого иного, как обер — лейтенанта Шютце.
— Господин обер — лейтенант, и вы здесь! — воскликнул в ответ. — Каким образом?
— Фигаро здесь, Фигаро там… Полагаю, Фигаро тоже был связным офицером! А вот как вы здесь очутились, Адольф?
— Так я же по вашему совету, Шютце! Неужели забыли?
— А и В самом деле… Однако вы приехали вовремя! Заходите, у меня есть кое–что интересное для вас… Для вашей книги — просто люкс! Сведения буквально исторического значения!
— Шютце, вы меня интригуете! Я сейчас…
— Ну, Шеер, — проговорил обер — лейтенант, когда Адольф вошел в его помещение. — Вы не забыли своего обещания про пирушку во Владикавказе?
— Разумеется, не забыл.
— Я ее сейчас честно зарабатываю. Воистину заслуженно. Для вашей книги — это настоящий клад. Вот послушайте. — Шютце прикрыл окно и понизил голос: — Фюрер недоволен событиями на Кавказе. По его поручению сам генерал — фельдмаршал Кейтель прибыл в штаб группы армий «А» и имел беседу с командующим генерал — фельдмаршалом Листом. С глазу на глаз, наедине… Представляете? Все онемели от страха… Последствия ошеломили всех поголовно: фон Листа сместили с должности! И знаете, кто занял этот пост?
— Откуда же…
— Сам! — значительно вытаращил глаза Шютце.
— Фельдмаршал Кейтель?
— Фюрер! — прошептал обер — лейтенант.
— Не может быть!..
— Факт! И факт исторического значения. Отныне все победы на Кавказе и далее Кавказа будут связаны непосредственно с именем фюрера. Адольф, вы обязаны поить меня, как любимого коня, до гроба.
— С удовольствием, дружище! И что же последовало?
— А то, что уже прибыла к нам моторизованная дивизия СС «Викинг» под командованием генерал–майора Штейнера и сегодня пойдет в бой! Из штаба группы армий «А» приехал генерал Хольман, он уже на передовой… Вам неописуемо посчастливилось, Адольф! Вы попали в самую точку, в самый разгар событий… Боже, если бы я был литератором! Такой великолепный материал…
— Откуплюсь, Шютце, обязательно откуплюсь от вашего целиком оправданного сожаления. Сегодня же! Но согласитесь, теперь мне крайне необходимо побывать на передовой, чтобы увидеть все своими глазами.
— Хотите попасть в самое пекло? Ну, Шеер! Вы меня вторично удивляете — никогда не считал историков храбрецами… Но если так, то я вас сам провожу. Прямо на командный пункт Траугота Герра.
— Спасибо, Шютце.
— Словесной благодарностью не откупитесь. Я пойду с вами из эгоистических соображений, вы кое–что обещали, и я желаю, чтобы вы вернулись живым. Здесь русские каждый бугорок пристреляли. Пройдем лесом*, склонами гор…
Машину оставили на хуторке под опекой шофера Шютце. Ганс Лютке не отстал от своего гауптмана, пошел следом, чем заслужил одобрение обер — лейтенанта.
В штабе танкового батальона, куда переместились дивизионные штабисты, их встретили неприветливо. Начальник штаба, с короткой седой стрижкой, длинным носом и острым подбородком, даже презрительно процедил:
— Только писак нам не хватало…
Однако удостоверение Шеера, как и всегда, подействовало на подполковника магически.
— О! — произнес он. — Это другое дело! Я думал ~ опять из газеты «Панцер форан»…
— Ну, Адольф, я возвращаюсь, — сказал Шютце, когда все уладилось. — Не забывай — я буду ждать. А для гарантии твою машину беру в залог.
— Везет машинам, — рассмеялся Шеер.
— Почему? — не сообразил обер — лейтенант.
— Потому что благодаря твоему гостеприимству она первой заправится топливом.
— Абсолютно точно! — засиял Шютце.
Когда Шеер остался вдвоем с Лютке, державшим наготове фотоаппаратуру гауптмана, он подошел к бойнице бруствера и поднял бинокль. Зрелище для немцев было не из приятных. С близкого расстояния, да еще и в бинокль, можно было убедиться, что Эльхо–товы ворота недаром заслуживали свое другое, фатальное название. Издалека были видны только подбитые танки, в бинокль — трупы, груды трупов полегшего воинства.
