– Да?
– Мне почти даже кажется, что ты… – Тэсигавара замолчал, но после паузы продолжил нарочито небрежным тоном: – Может, на самом деле в этом году ты и есть «лишняя».
– Я? – тень улыбки мелькнула в правом глазу, не закрытом повязкой. – Не думаю, что это я.
– …Ну конечно.
– Да… Но знаешь – говорят, «лишний», который в классе, сам не знает, что он «мертвый». Так что, может быть…
Мей сейчас явно шутила, однако я вспомнил, что, когда этот вопрос всплыл у нее дома, она совершенно бесстрастно сказала нечто совершенно другое.
«Я знаю, что я сама не "мертвая"».
Почему? Как она может говорить с такой уверенностью?
Этот вопрос не давал мне покоя.
– Может быть, это и ты, Тэсигавара-кун, – заметила Мей с еще одной микроскопической улыбкой. – Как ты думаешь?
– Я… я? – Тэсигавара вылупил глаза и указал пальцем себе на нос. – Да не… слуш, кончай так шутить.
– А ты уверен, что «да не»?
– Эй, я живой! У меня офигенный аппетит по части еды и прочих радостей жизни, и я без понятия, с чего бы мне было помирать. Не то чтобы я хвастался, но я суперчетко помню всю свою жизнь, с самого детства.
Глядя на отчаянно оправдывающегося Тэсигавару, я не смог подавить смешок. Но все же…
Отбросить возможность, что он действительно «лишний» в этом году, действительно было нельзя. Я изо всех сил старался обдумать все спокойно.
Кто «мертвый»?
Я понимал, что вопрос, написанный на парте Мей, приобретает все большее значение.
3
Конечно, неожиданная смерть Кубодеры-сэнсэя послужила темой для разговоров у меня дома в Коикэ.
Еще с мая бабушка на каждую смерть вокруг класса 3-3 реагировала бурным потоком фраз типа «как страшно-то». Когда я вкратце пересказал ей историю самоубийства Кубодеры-сэнсэя, она сменила пластинку на «как жалко-то». Я, как всегда, понятия не имел, многое ли из этих разговоров понимал дедушка. Более-менее остро он реагировал, только когда слышал слова «смерть», «умер». Тогда он говорил свое обычное «не хочу больше ходить на похороны». Или вдруг у него на глазах выступали слезы, и он начинал тихо хныкать… Так все и шло.
Что до Рейко-сан, то она проявила достаточную тактичность, чтобы ограничиться фразой: «Для вас всех это было такое ужасное потрясение». В остальном она на этот счет не произнесла ни слова. Думаю, этого следовало ожидать. Это я понимал, но все же…
– Ты так и не вспомнила ничего про пятнадцать лет назад? – не удержался я от того, чтобы в очередной раз задать этот вопрос. – Ты тогда была в третьем классе средней школы; ты сказала, что «катастрофы» начались, а потом на полпути прекратились. Почему? Что их остановило? Неужели не помнишь?
Сколько бы я ни спрашивал, однако, Рейко-сан лишь угрюмо качала головой.
– Ты сказала, что на летних каникулах что-то произошло. Что это было?
– …Хороший вопрос, – Рейко-сан оперлась щекой на ладонь и погрузилась в размышления. Потом неуверенно нахмурилась и пробормотала, будто самой себе: – В то лето… умерла Рицко. Это значило, что оставаться дома ничуть не лучше… да, и тогда я поехала в лагерь на Йомияму…
– Лагерь?
Об этом я слышал впервые. Невольно я подался вперед.
– У вас они были? Лагеря на летних каникулах? Типа школьных выездов в горы?
– Ну, не в таком масштабе. Кажется, только наш класс поехал.
– А что такое этот «лагерь на Йомияме»?
– Я…
Рейко-сан замолчала, пытаясь подобрать слова. Бабушка, которая все это время сидела в стороне, слушая наш разговор, вдруг сказала:
– Она имеет в виду гору Ёми.
– …Что?
– Йомияма – так называлась гора. По ней и город назвали, когда он появился.
А… ну да, я вспомнил: к северу от города была гора, которая правда называлась «Йомияма». Мне это сама Рейко-сан рассказала. Точно – в апреле, когда навестила меня в больнице.
– Ее здесь так называют? «Гора Ёми»?[4]
– Да, – довольно кивнула бабушка. – В молодости мы с твоим дедом постоянно там лазали. С вершины виден весь город – потрясающее зрелище.
– Уааа, – вырвалось у меня, после чего я снова повернулся к Рейко-сан. – Значит, у вас на летних каникулах был лагерь на горе Йомияма. И ездил туда только класс три-три?
– …Да, – ее лицо оставалось напряженным. Она продолжила, запинаясь: – Там у подножия есть маленькая гостиница. Ее владелец раньше учился в Северном Ёми и подарил ее школе. И поэтому время от времени ее занимали для школьных выездов и разных других целей. Когда мы туда поехали, классный руководитель собрал ребят и…
