— Но какие выводы из всего этого сделала милиция? — спросил Артур, поправляя очки. — Заключение следствия?
— Дело закрыли, а в заключении было сказано, что «группа столкнулась с действием непреодолимых природных сил»… Как это перевести на человеческий язык? Я не знаю.
— Но если все из палатки разбежались в разные стороны, значит, их что-то напугало? — принялся вслух размышлять Артур. Он любил строить логические цепочки и на основе их делать выводы — «умозаключать», как иногда с уважительным смешком называл это Мишка. — Если отбросить всякую фантастику, то причина какая? В палатке их что-то напугало.
— Или кто-то, — сухо добавила Ксюха, продолжая сжимать эспандер.
Артур кинул на нее взгляд, помедлил и сказал:
— Имеешь в виду, один из них напал на других?
Ксюха молча глядела в спинку сиденья перед собой. Стас возразил:
— Про это тоже писали. То есть писали, что такого не могло быть. Мол, группа проверенная, ходила в походы уже несколько раз, да и не мог ни один из них так напугать остальных шестерых, чтоб часть выскочила из палатки через выход, а другие схватили ножи и прорезали полог, да все рванули наружу полуодетые… Кстати, было установлено, что ткань разрезана именно изнутри.
— Но что-то их напугало, такая ведь картина складывается? — напирал Артур.
— Да. Что-то, вдруг появившееся в палатке, или нечто снаружи… Или, может, какое-то излучение? Ультразвук? Еще что-то…
— Маньяк! — заговорщицким шепотом выдал Мишка.
— …Или снежный человек, палаточный полтергейст, беглый заключенный. Но только все свидетельствовало за то, что источник панического ужаса возник именно внутри палатки, а не снаружи, и они сыпанули от него во все стороны.
— Тогда излучение, — заключил Артур. — Направленное излучение. Инфразвук определенной модуляции вызывает панику, это известно. Они разбежались и, полуголые, на тридцатиградусном морозе, быстро замерзли. Ночь, наверное, еще пурга — все понятно.
— Не все, — коротко бросил Боря.
Сзади воцарилась тишина. Вода озера сквозь деревья была видна все лучше — ширина косы в этом месте едва ли превышала пятьдесят метров, а значит, пора сворачивать к берегу и выгружаться. Дорога исчезла, теперь они ехали между сосен, которые смыкались все теснее. В лесу было сумрачно, а вот на берегу, отсюда хорошо видно, — яркое солнце, волны плещутся о берег, блики играют на воде, песок золотится… Представляя, как друзья будут ставить палатки, а он в это время запалит костер, Стас сказал:
— Да, не все понятно. Например, совсем неясно, почему в черепе Токарева, командира группы, была трещина от глазницы до виска — простым падением ее не объяснишь. Почему у Любы Коротковой, той, которая осталась без глаз, были вывихнуты четыре пальца правой руки, то есть просто согнуты в другую сторону, а еще — почему в брюшной полости Дюганова нашли…
— Прекрати! — вдруг зло сказала Алена. — Поверни, езжай назад!
Стас бросил на нее взгляд — нет, не злая, она выглядела скорее испуганной.
— Развернись, пожалуйста, — повторила она.
— Зачем, мы ведь…
— Развернись, — угрюмо сказал Боря.
Все сразу зашевелились, Мишка заерзал на сиденье, Яна оглянулась.
— Почему? — спросил Стас. — Зачем разворачиваться?
— Думаешь, это хорошая идея — ночевать в месте, где умерли те монахи, а потом группа Токарева?
— Да по-моему хорошая, — ответил Стас, начиная злиться.
В конце концов, ну что за чушь! Да, погибли здесь когда-то люди — и что? Не верит же Борис, в самом деле, на полном серьезе во всякую чертовщину. Ладно — Алена, она такая… поэтичная натура, но приземленный реалист Боря почему с ней согласен?
Притормозив, но не заглушив мотор, Стас спросил:
— Вы все не хотите дальше ехать?
— Я — хочу! — отрезала Яна и добавила укоризненно: — Алена, что ты, в самом деле? Борька!
— Это неправильная идея, — повторил тот.
— Что значит «неправильная», брателло? — хмыкнул Мишка, ерзая и щелкая ножиком. — Что ты под этим подразумеваешь? А давайте проголосуем! Кто за то, чтобы валить на фиг с этой косы? Ну, ручки тянем, не стесняемся!
Подняли руки Алена и Борис.
— Та-ак, а кто за то, чтобы разбить тут лагерь?
Мишка вскинул руку первым, потом Стас и Яна… и, помедлив, Артур — и сразу за ним Ксюха.
