Развернувшись, я прижал её голову к своей груди.
— Сколько же мерзости в этих Годуновых... — бурчала она мне в футболку. — Неужели, правители огромных территорий все такие?
— Я очень постараюсь таким не стать ... По крайней мере, как можно реже использовать грязные методы, — пообещал я, гладя её по волосам.
Прошла неделя с тех пор, как Архей I был публично признан Богами и ступил в свой императорский дворец.
Наступил понедельник пятнадцатого июля две тысячи десятого года.
По аномальному стечению обстоятельств события в мире решили понестись вскачь именно в этот день. Как позже сказал Арвин: «Если бы Боги правда существовали в своём божественном плане, и именно они отвечали бы за всё происходящее в мире, можно было бы предположить, что они откладывали дела... откладывали... В один момент такие — ну сколько можно-то?! Всё! С понедельника начинаем!»
И началось.
Да, всё началось, когда я, сидя в кабинете, проводил совещание по видеоконференцсвязи с приближёнными князьями.
— Войска в боевой готовности, Ваше Высочество. Однако активности со стороны войск противника не наблюдается, — доложил великий князь Тверской. Вместе с бойцами своего княжества и имперскими солдатами, он стоял армией на западной границе Смоленской губернии и великого княжества Минского. С одной стороны, мы были готовы выдвинуться вперёд и смять сепаратистов, а заодно и поймать Канцлера...
С другой же, моё мнение о том, что необходимо минимизировать жертвы, по-прежнему было актуально. Пусть великий князь Минский и послал меня прямо и далеко, ради будущего империи я вполне могу дать ему и второй шанс.
К тому же...
— Ну разумеется, Андрей Михайлович, — с добродушной улыбкой заговорил великий князь Киевский. На моём огромном, висящем на стене экране его лицо располагалось в правом верхнем углу. — Минску необходимо держать под замком и свои западные границы. Плюс поглядывать и на север. Они зажаты со всех сторон. Почти как и мы.
В данный момент под «мы» он подразумевал не всю Россию, а своё великое княжество. Киевлянам приходилось одновременно держать войска на границе с великим княжеством Минским, обозначая наше имперское давление на предателей. А кроме того, держать больший кордон на границе с великим княжеством Варшавским. Ну и поглядывать на юг. Там довольно близко располагалось великое княжество Крымское — те его территории, которые выходят за границы полуострова. Как ни крути, мы понятия не имеем, что на уме у Нарышкиных. Но войска в боевую готовность они привели. Что вполне логично в текущей ситуации.
— Ваше Высочество, — привлёк моё внимание Евгений Ромодановский, великий князь Казанский. — Что насчёт нашего коллективного письма бывшему Канцлеру? Есть ли ответ?
Я быстро нашёл «квадратик» с его изображением. Почти в самом центре экрана. Ага, вот он, тесть Арвина, сидит на фоне зелёного кипариса.
— Ответ пришёл, — кивнул я. — И весьма грубый. После совещания отправлю вам всем на ознакомление. Но если в двух словах, великий князь Минский не признал, что оба Годуновых и дед, и внук прячутся у него.
Так как бывший Канцлер сейчас публично не выдаёт своего местоположения, хоть порой в сети и появляются ролики его выступлений, единственный способ связаться с ним через Минск. Мои союзники-советники уж очень хотели хотя бы попытаться принудить Годунова сдаться.
Не вышло.
— Значит всё-таки придётся штурмовать Минские земли? — резко спросил князь Астраханский. Часть его бойцов сейчас как раз находится в объединённой армии великого князя Тверского.
— Предлагаю всё же подождать, пока британцы нападут на Минск с другой стороны, — быстро произнёс князь Новгородский, которого пригласили в наш тесный круг лишь после того, как и он послал воинов своему зятю по сестре — великому князю Тверскому.
— А если они пойдут к нам? — хмыкнул великий князь Киевский.
— Я думаю, стоит вернуться к плану с десантом. Повторить то, что мы сделали, когда брали Кремль. Но добавив больше бойцов ранга Гуру, — серьёзным тоном проговорил великий князь Казанский.
— Я тоже считаю, это будет неплохим решением, — махнул рукой Арвин. — Правда, по канализациям больше не полазить. Среди нас нет тех, кто знает Минск столь глубоко. Хм... Валентин Иванович, с вами всё в порядке? Вы ещё с нами?
