— Пожалуйста, отдай Эрику. — Затем взял со стола и подал Черралу его очки: — Надень-ка, сделай милость.
Мелькнула мускулистая рука, и киано железной хваткой стиснул ему запястье. Кэт едва не застонал, пальцы разжались, и очки упали на пол.
— Тей, — с укором проговорил Черрал, — по-моему, вино не пошло тебе на пользу.
— Анжелика, — сказал охотник, подняв к Кэту лицо.
— Пусти, будь ты неладен!
— Анжелика. — Киано убрал руку. — Анжелика, — повторил он снова, со странной, просительной ноткой в голосе. — Альтау.
Черрал вдруг схватился за голову, повалился грудью на стол и закатился неистовым хохотом.
— Ты… ты… понимаешь, что он спрашивает? — еле выговорил он, захлебываясь. — О… он… инте…ресуется… доволен ли ты женой-альтау!
— Доволен, — ответил Кэт с серьезным видом, чувствуя, что по примеру Черрала сейчас тоже захохочет, и вдвоем они подымут на ноги всю округу. — Очень доволен; но да будет тебе известно, альтау дорого стоит.
Охотник Тей поднялся из-за стола. Гордо выпрямившись, он многозначительным жестом на миг вытащил на два пальца из ножен холодно блеснувший клинок, с вызовом глянул на Кэта — и исчез, словно провалился в иное измерение. Черрал продолжал хохотать как сумасшедший.
Расстроенный, Виктор вернулся к себе в каюту. Ярость его улеглась, злость на Метланда прошла, остался лишь горький осадок. Выходит, друзья его предали? Подумать только: Кэт, лучший — да что там лучший, единственный друг, и Анжелика… да, Анжелика… Как она могла?
В дверь постучали, негромко, но настойчиво. Он никого не хотел видеть и не отозвался, однако с той стороны постучали еще раз, дверная ручка повернулась, и вошел Эрик Ларсен. У Виктора дух занялся.
— Какого черта? — рыкнул он приглушенно, но с таким бешенством, что Эрик невольно отпрянул.
— Я просил тебя зайти. — Ярко-синие глаза его потемнели, искорки смеха погасли, однако взгляд остался подкупающе добродушным. — Хотя ты все равно опоздал. Пошли? — Он мотнул головой на свою каюту напротив, через коридор.
Виктор решительно уселся на койку.
— Давай отсюда.
Эрик закрыл дверь, прислонился, скрестив руки на груди. Он рассматривал Виктора столь же внимательно, как несколько минут назад помощник капитана. Однако в присутствии Эрика Виктор не сжимался от неловкости, и враждебность его понемногу таяла.
— Злыдень, — обезоруживающе улыбнулся разведчик. — За что на меня дуешься?
Виктор смотрел на него исподлобья и молчал. А за что, собственно, он дуется? Ларсен ничего ему не сделал, а Анжелика… Не верю, решил он. Метланд пусть болтает что хочет, а я не верю.
— Чего ты от меня хотел?
— Чтобы ты пришел, потому как были гости. — Эрик повернул рукоять и запер дверь. — Если это чудо вернется и его здесь застукают, крику будет… неописуемо.
— Какое чудо? — уже догадываясь, недоверчиво спросил Виктор.
— Наш с тобой приятель Тей. Ты представляешь — киано на борту?
— Представляю. Он со мной был на борту разбойника.
— Плохо представляешь. Киано никто не любит, а особенно их не любит планеторазведка, потому как хорошо знает, что это такое. А это, скажу я тебе, страшная вещь: киано понимают мысли, видят человека как бы изнутри, и ты перед ними совсем голый.
— Не знаю, не заметил.
— Они очень деликатны. Но из наших двадцати шести Люциферов как пить дать найдется десяток, которые заорут благим матом, чуть только его увидят. И тогда — бедный Тей!
Желая завоевать расположение Виктора, Эрик разыграл лучшую карту. Во-первых, теперь у них была общая тайна, а во-вторых, можно было беспокоиться о ком-то третьем. Виктор озабоченно сдвинул брови.
— Говоришь, он может вернуться?
Эрик кивнул.
— Сам же сказал, что Анжелика и Кэттан пропали — я его и отправил на Франческу разыскать. Повидает — и назад.
— Каким образом?
— Ты разве не знаешь? — Эрик наконец оторвался от двери, у которой все это время стоял, и устроился в одном из двух кресел напротив Виктора. — Киано-Охотник представляет себе место, куда хочет попасть, или человека, который нужен — и будьте здоровы, он уже там. Механизм происходящего неизвестен, но явление налицо. Тей ошибся, когда попал к тебе на «Десперадо», потому что искал меня, но уж больно мы похожи… Кстати, что ты об этом думаешь?
