— И как он?
— Берет отпуск. Пока на три недели. Дальше посмотрим.
— Почему?
Йоста встревожился не на шутку. Ему нравился Мартин Молин, хотя этот юнец порой и задавался. Он всем нравился. Услышав рассказ Патрика о болезни Пии, Флюгаре шумно сглотнул. Бедный парень. И дочка у них совсем маленькая. Неужели она потеряет мать? С тяжелым вздохом Йоста отвернулся к стене. Нельзя плакать. Все-таки они на работе.
— Будем работать пока без Мартина, — закончил Патрик. — Так что сказал Турбьёрн?
Йоста украдкой смахнул слезы и откашлялся, прежде чем снова повернуться к Патрику.
— Криминалисты подтвердили, что это человеческая кровь. Но она слишком старая, чтобы сделать анализ ДНК. Также они не знают, кровь это одного или нескольких разных людей.
— Примерно так я и думал. А пуля?
— Турбьёрн отправил ее на анализ специалисту по оружию. Он говорит, что ее нет в наших регистрах.
— Жаль… А ведь была надежда… — недовольно протянул Хедстрём.
— В любом случае это девятимиллиметровая пуля.
— Калибр девять миллиметров? Это тоже не облегчает нам задачу. — У Патрика даже плечи опустились от разочарования.
— Турбьёрн сказал, что попробует определить тип оружия поточнее. И естественно, если мы найдем «ствол», можно будет посмотреть, из него ли стреляли.
— Где же мы его найдем? — Хедстрём внимательно посмотрел на Йосту. — Насколько тщательно вы тогда обследовали дом и окрестности?
— Ты имеешь в виду в семьдесят четвертом?
Патрик кивнул.
— Насколько это было в наших силах, — начал вспоминать Флюгаре. — Людей не хватало, но мы все равно прочесали весь остров. Если бы оружие где-то было, мы нашли бы его.
— Наверное, оно лежит на дне моря, — предположил его собеседник.
— Ты наверняка прав. Кстати, я начал обзванивать воспитанников интерната, но пока это ничего не дало. Пора отпусков. Никто не подходит к телефону.
— Все равно хорошо, что начал, — похвалил Патрик. — Можешь пометить самых интересных — к ним мы съездим лично.
— Это будет сложно. Они живут по всей Швеции, — ответил Йоста. — По всем адресам не наездишься.
— Обсудим это, когда у тебя будет выборка.
Хедстрём поднялся и пошел к выходу. По пути он обернулся:
— Поедем к Леону Кройцу после обеда? К нему далеко ехать не надо.
— Хорошо. Надеюсь, это даст больше, чем вчерашний допрос. Йозеф был таким же молчаливым, каким я его помню.
— Да, из него слова клещами надо вытягивать. А этот Себастиан — скользкий тип, — добавил Патрик и вышел.
Флюгаре поднял трубку и начал набирать очередной номер. Он ненавидел говорить по телефону. Если бы не Эбба, и браться бы не стал. Хорошо, что Эрика согласилась взять на себя часть звонков.
— Йоста! Подойди! — крикнул вдруг Хедстрём.
Выйдя в коридор, Флюгаре увидел Мортена Старка. В руках у того был пластиковый пакет с открыткой.
— Мортен нам хочет что-то показать, — сообщил Патрик.
— Я сразу положил ее в пакет, — пробормотал Старк, — но я брал ее в руки, так что мог что-то испортить.
— Хорошо, что вы подумали о пакете, — похвалил его Хедстрём.
Йоста некоторое время вглядывался в открытку с котенком. Затем, повернув ее, прочитал написанные на другой ее стороне строки.
— Что за черт! — воскликнул он.
— Похоже, Й. начинает показывать свое истинное лицо, — прокомментировал Патрик. — Это, без всяких сомнений, угроза.
Лонгбру, психиатрическая больница, 1925
Наверное, это какое-то недоразумение. Или это та ужасная женщина довела его до болезни. Но Дагмар ему поможет. Что бы ни произошло, Герман поправится, когда они снова будут вместе. Дочку она оставила в кондитерской в городе. Девчонка ей надоела. Дагмар велела отвечать всем, кто спросит, почему девочка сидит одна, что ее мама ушла в туалет. Сама же она теперь разглядывала здание лечебницы. Найти ее оказалось нетрудно. Спросив дорогу пару раз, Дагмар наконец наткнулась на женщину, которая подробно рассказала, где находится больница. Теперь оставалось проникнуть внутрь. Снаружи было много людей. Молодая женщина подумала сначала представиться фру Геринг, но был риск, что Карин уже навещала мужа в больнице, и тогда путь внутрь ей будет заказан.
Дагмар осторожно, стараясь не привлекать к себе внимания, повернула за угол и подошла к черному ходу. Там сновали женщины всех возрастов в строгой униформе. Кто-то выкладывал на тележку справа от входа белье, и Дагмар осенила идея. Не выпуская дверь из виду, она подкралась к тележке и начала рыться в груде белья. В основном там были простыни и наволочки, но внезапно ей повезло. На самом дне лежала униформа — точно такая же, как на медсестрах. Вытянув ее из кучи, фрекен Свенссон скрылась за углом, чтобы переодеться. Закончив, она выпрямила спину и заправила волосы под чепчик. Форма была грязноватой, но не слишком. Теперь оставалось надеяться, что не все медсестры знают друг друга в лицо и что никто не заметит чужачку.
