– Как нет? Ты что говоришь, майор?!
– Вот так. Был отряд – и нет отряда, – Яшкин замолчал.
Он, очевидно, не хотел говорить дальше, поэтому-то, как за соломинку, и ухватился взглядом за струйку воды, которая, добежав, уперлась в башмак Алексея и собиралась в небольшую мутную лужицу. Башмак был явно невоенный, и как повод перевести разговор подходил, видимо, как нельзя лучше.
– Твой боец? – кивнув в сторону Алексея, спросил он у начштаба. – Чего в гражданке?
– Да журналист это.
– На х… журналистов, – неожиданно зло бросил Яшкин и тяжело, в упор, уставился на Алексея. – Что, генеральские жопы лизать приехал?! Так и без тебя уже зализали. Вон почитай, что про отряд, суки, пишут, – и, достав откуда-то смятую газету, он швырнул её под ноги.
– Да ты что, Юрец! – начштаба перехватил руку Яшкина. – Это же наш. Наш журналист, Лёха Барышев, мы его знаем…
– Нет тут наших, – всё так же зло отрезал Яшкин. – Нет. Все чужие… – но, осёкшись, вдруг снова уставился на Алексея. – Как фамилия, говоришь? – спросил он неожиданно тихо.
– Барышев… «Аргументы», отдел расследований, – опешив от его агрессии, Алексей даже и не пытался найти слова в своё оправдание. Хотя в чём ему было оправдываться…
– А зовут как? – ещё тише спросил он.
– Алексей.
Яшкин надолго замолчал. Словно не веря, он продолжал смотреть на него, лишь несколько раз дёрнул кадыком.
– Так не бывает, – наконец прошептал он, словно выдавливая из себя слова. – Алексей… Барышев… солдат мой… Где теперь пацана искать… Там его нет… – Яшкин чуть шевельнул рукой в сторону ящиков, которые заносили на борт через грузовые люки. И вдруг снова словно вцепился в него взглядом. – Ведь там его нет?! Не молчи… Ты почитай это, журналист, – не дождавшись ответа, Яшкин тяжело кивнул на валяющуюся на бетонке скомканную газету. – И напиши… Если сможешь… Если дадут тебе… Про тёзку своего, про Лёху Барышева… Правду напиши, а?
