— С добрым утром, святой отец, — весело сказала она. — Чем могу вам помочь?
— С добрым утром, — ответил Рики, поправляя заимствованный в университетской костюмерной священнический воротничок, и с улыбкой добавил: — Жарковатый нынче денек для тех, кто носит одеяние слуг Божьих.
Регистраторша рассмеялась.
— Я пришел навестить вашего пациента. Его фамилия Тайсон.
— Он ваш родственник, святой отец?
— Нет, но его дочь просила меня повидаться с ним.
Ответ оказался, по-видимому, вполне удовлетворительным. Девушка просмотрела в компьютере. Когда на экране появилось нужное имя, она сказала:
— Боюсь, мистер Тайсон в отделении для безнадежных.
— Что ж, быть может, я принесу ему некоторое утешение в его последние дни.
Регистраторша кивнула и указала на план госпиталя.
— Вам вон туда, — сказала она.
Черный костюм Рики и воротничок священника сработали безупречно. Никто не спрашивал у него удостоверений, никому, похоже, и в голову не приходило, что ему здесь не место. Когда он вошел в отделение для безнадежных, дежурная сестра, взглянув на него, сказала:
— А, святой отец, мне уже звонили, сообщили, что вы идете. Мистер Тайсон в трехсотой палате.
— Благодарю вас. Вы не могли бы сказать мне, чем он болен?
Сестра вручила Рики медицинскую карту. Рак легких.
Кэлвин Тайсон был истощен. На шее у него висела кислородная маска, которую он время от времени подносил к лицу. Костлявые голые ноги торчали из койки, точно сучья, отломанные бурей от дерева. Мужчина, лежавший на соседней койке, мало чем от него отличался, оба сипели, словно исполняя предсмертный дуэт. Когда Рики вошел в палату, Тайсон обернулся к нему, чуть приподняв голову.
— Оставьте меня в покое, — сказал он. — Не нужна мне ваша религия.
— Да я и не собираюсь к вам с ней приставать, — ответил Рики.
Он помолчал, обернулся, проверяя, плотно ли прикрыта дверь палаты. Потом подошел к изножью кровати, на которой лежал сосед Тайсона, оглядел его и указал на висящие рядом с койкой наушники:
— Вы не могли бы надеть их, чтобы я переговорил с вашим соседом приватным образом?
Больной пожал плечами и нацепил наушники.
— Хорошо, — сказал Рики, подошел к Тайсону поближе и склонился над ним: — Знаете, кто меня прислал?
— Понятия не имею, — прокаркал Тайсон. — На свете не осталось ни одного человека, которому было бы до меня дело.
— Вот тут вы ошибаетесь, — сказал Рики. — Ваша дочь…
— Моя дочь умерла. Никчемная дрянь. Всегда такая была.
— Вам не кажется, что, возможно, в этом есть и ваша вина?
Кэлвин Тайсон покачал головой:
— Вы ничего не знаете. Никто ничего не знает. Это уже история. Древняя история.
Рики вгляделся в глаза умирающего. В них проступило ожесточение.
— Ваша дочь, Клэр, оставила троих детей…
— Шлюха она была, сбежала с тем мальчишкой. А потом в Нью-Йорк подалась. Вот это ее и убило. А я тут ни при чем.
— Когда она умерла, — продолжал Рики, — власти связались с вами. Вы были ее ближайшим живым родственником. Кто-то позвонил вам из Нью-Йорка — узнать, не возьмете ли вы детей к себе.
— А на что мне сдались эти ублюдки?
Рики не отрывал от Кэлвина Тайсона взгляда.
— Вы подписали документы, позволяющие отдать их на усыновление, верно?
— Да. А вам-то какое до этого дело?
— Мне нужно найти их.
— Зачем?
Рики огляделся вокруг, обвел рукой больничную палату:
— Вам известно, кто лишил вас дома и выбросил на улицу, чтобы вы умирали здесь в одиночестве?
Тайсон покачал головой:
— Кто-то перекупил у ипотечной компании мою закладную. Я и поделать ничего не успел. Вдруг — бах! И я на улице.
Глаза старика внезапно наполнились слезами.
Трогательно, подумал Рики, но тут же подавил в себе зарождающуюся жалость. Кэлвин Тайсон получил гораздо меньше, чем заслуживал.
— Я оказался на улице. Заболел. Меня избили. Теперь вот помираю.
— Вас до этого довел ребенок вашей дочери.
Глаза Кэлвина Тайсона расширились.
— Он выкупил закладную. Он выселил вас из дома за то, что вы отвернулись от него и его матери. Скорее всего, он же и устроил ваше избиение.
Старик всхлипнул:
— Все плохое, что со мной случилось…
Рики докончил за него:
— Исходит от одного человека. Его я и пытаюсь найти. И потому спрашиваю вас снова: вы подписали документы, позволяющие отдать детей на усыновление, так?
