— И на том спасибо, — сказал Рики и, вынув из кармана поддельное письмо из несуществующего ракового центра, протянул его директрисе. — Я ищу кого-нибудь, кто мог знать родственников этой больной.
Женщина быстро прочитала письмо. Выражение ее лица смягчилось.
— О, — извиняющимся тоном сказала она. — Мне очень жаль. Я вас не поняла.
— Да ничего, — сказал Рики. — Когда у вашей племянницы рак и ей нужен донор костного мозга, никакая попытка лишней не будет.
— Конечно, — согласилась женщина. — Но я не думаю, что в этих местах остались хоть какие-то родичи Клэр.
— Меня удивило, что вы ее помните, — сказал Рики.
— Она умела произвести впечатление. А я в то время руководила ее классом. — Женщина встала, отошла к книжному шкафу у дальней стены кабинета, возвратилась со школьным ежегодником 1967 года и передала его Рики.
Рики пролистывал одну страницу за другой, пока не добрался до Клэр Тайсон. Ему трудно было совместить женщину, с которой он познакомился десять лет спустя, со свежим, чисто умытым лицом этой почти уже взрослой девушки. Он прочитал текст рядом с ее фотографией. Перечень школьных клубов, в которых она состояла, — французский, научный, театральное общество. Перечислялись также ее награды за учебу, и среди них — представление к Национальной стипендии. Приводилась также цитата, свидетельствовавшая о хорошем чувстве юмора, но Рики показавшаяся отчасти зловещей: «Поступайте с людьми так, как они еще не успели поступить с вами». И прогноз: «Хочет жить на больших скоростях. И через десять лет будет либо на Бродвее, либо под ним».
Директриса заглянула Рики через плечо.
— У нее не было ни единого шанса, — сказала она.
— Простите?
— Единственная дочь э-э… довольно неприятной супружеской четы. Живущей на грани нищеты. Отец был тираном.
— Вы хотите сказать…
— По Клэр было видно, что с ней жестоко обходятся. Мы часто разговаривали, когда у нее случались приступы неуправляемой депрессии. Слезы. Истерики. А после спокойствие, холодность, отстраненность, как будто она, хоть и сидела в одной со мной комнате, находилась где-то далеко. Будь у меня хоть малейшие доказательства, я бы обратилась в полицию.
— Разумеется.
— Я знала, что она сбежит при первой же возможности. Ее молодой человек…
— Возлюбленный?
— Да. Я совершенно уверена, что Клэр, заканчивая школу, была беременна, и уже не на первом месяце.
— Как его звали? Вдруг ребенок все еще… Это было бы очень важно, вы же понимаете.
— Ребенок у нее был. Но что с ним случилось, я не знаю. Они не пустили здесь корней, это могу сказать наверняка. Молодой человек собирался служить на флоте, хотя, попал ли он туда, сказать не могу. Клэр поступила в местный колледж. Не думаю, что они поженились.
— А молодой человек?
— Дэниэл Коллинз. Приятной внешности. Ловелас. Футбол, бейсбол, но настоящей звездой так ни в чем и не стал. Довольно умный, однако в учебе себя никак не проявлял. Из тех юнцов, которые всегда знают, где сегодня вечеринка.
— Вы его не особенно любили?
— А что там было любить? Он был хищником. Умел целиком подчинять себе девушек.
— У вас нет адреса его здешних родных?
Директриса встала, подошла к компьютеру и набрала имя. Потом взяла карандаш, написала на отрывном листке несколько цифр и отдала листок Рики.
— Так вы думаете, что он ее бросил? — спросил Рики.
— Наверняка. Попользовался и бросил. Вот это он умел делать превосходно: использовать людей, а потом отбрасывать их за ненадобностью. Год это заняло или десять, я не знаю. При моей работе приобретаешь способность довольно точно предсказывать, что в будущем случится с детьми.
Прежде чем направиться в госпиталь ветеранов, Рики заехал в мотель и переоделся в черный костюм. Он также прихватил с собой нечто, позаимствованное в гардеробной театрального факультета, и пристроил эту штуку себе на шею.
Госпиталь представлял собой двухэтажное кирпичное здание, выкрашенное в белую краску. Казалось, будто оно плюхнулось откуда-то сверху на свободное место, оставленное шестью обступившими его церквами: пятидесятников, баптистов, католиков, унитариев, конгрегационалистов и методистов, — на лужайке перед каждой красовалась доска с вырезанным обнадеживающим изречением. Перед самим же госпиталем торчали бок о бок два флагштока — один со звездно-полосатым флагом, другой с флагом штата Флорида. Оба вяло обвисали в жарком воздухе поздней весны. У входа в госпиталь стояли пустые зеленые автобусы, несколько стариков в креслах-каталках жарились под полуденным солнцем. Рики вошел внутрь, отыскал взглядом регистраторшу и направился к ней.
