А потом перерыл весь свой гардероб в поисках одежды, на которой не было бы никаких надписей. Лепрекон ведь сказал, что там всего один язык и будет слишком палевно разгуливать по другому миру в спортивных штанах с вышитыми белым по черному буквами. Да и футболку «DANGER! Russian tourist» тоже пришлось отложить в сторону, хотя она была бы очень в тему. Поэтому-то сбор одежды оказался непростой задачей — у Стаса почти на всех толстовках и футболках были прикольные надписи или необычные картинки. Да даже на самых обычных джинсах хоть несколько слов — вышитых, нарисованных, напечатанных — все равно нашлось. Баллотин почти час потратил, отпарывая ярлычки и всевозможные лейблы.
А вечером еще пришлось слегка наврать родителям, что он идет в небольшой поход с друзьями, лишь бы его не начали уже на следующий день разыскивать с собаками. Хотя это была почти и не ложь — он ведь действительно шел в поход. Только о том, что будет один и в другом мире, парень благоразумно промолчал.
На следующее утро Стас поднялся в пять часов. Он даже не помнил, когда в последний раз совершал такой подвиг, зато лечь спать в это время мог запросто. Собрал рюкзак и, зевая, поплелся на улицу. Было холодно и серо, клочки тумана неплотно устилали землю. Баллотин поежился и застегнул куртку.
Арка встретила его тишиной и росой — нижняя часть тех самых многокарманных джинсов совсем вымокла. Парень зажмурился, зачем-то затаил дыхание, как перед прыжком в воду, и шагнул в проем. Похоже, в этот раз время суток в другом мире не очень отличалось от привычного. Ведь, судя по солнцу, было всего девять-десять часов.
Стас планировал первым делом сходить к Патрику, он даже купил две банки пива — лепрекону этого, наверно, на год хватит. Но, кажется, он немного не туда свернул — по его подсчетам уже должен был показаться тот самый ручей, но кругом были только деревья. Он хотел повернуть назад и попытаться начать заново, но вдруг прямо перед его ногами в землю с тихим звуком «теньг» воткнулась стрела.
— Ты только посмотри, кого мы здесь нашли, — из кустов ему навстречу шагнул эльф, самый настоящий — в зеленой одежде с вычурной вышивкой и с луком необычной формы.
— За такой товар можно получить много денег, проверь, нет ли оружия, — второй длинноухий тоже вышел на открытый участок, продолжая держать Стаса на мушке.
Первый эльф быстро провел обыск — похлопал по карманам, покрутил в руках складной нож, но видимо не понял, что это такое и вернул назад, потом быстро осмотрел рюкзак, но тоже ничего для себя интересного не нашел.
— Иди вперед и даже не думай сопротивляться.
Стас и не думал. Он просто стоял и пялился на эльфов, едва ли не открыв рот. Сказки не врали — лесной народ действительно был красив — длинные золотистые волосы, прекрасные лица с тонкими чертами, удивительно яркие глаза — у начинающего художника просто руки чесались их нарисовать. Его даже не смутило то, что эти двое явно собрались его кому-то продавать. Зато они не попытались присвоить его вещи, в отличие от любых человеческих разбойников. Вообще-то он был вполне готов к тому, что в этом мире существует рабство. Насколько он понял из вчерашнего разговора с лепреконом, местное общество застряло на границе рабовладельческого строя и феодализма, и единственное, что тут развивали — это магию.
Длинноухие заметили, что человек застыл на месте и пялится на них, но решили, что тот просто испугался, и повели его вперед, периодически подталкивая, когда тот снова замедлялся и начинал странно на них смотреть.
Идти пришлось около получаса. У эльфов на большой поляне было разбито что-то вроде походного лагеря — множество палаток, загон для лошадей и еще один для рабов. Вот туда-то Стаса и повели. Он хотел сначала возмутиться, но быстро сообразил, что устраивать скандал — не лучшая идея. В конце концов, он ведь в любой момент мог сбежать отсюда, воспользовавшись порт-ключом. А другой такой возможности понаблюдать за эльфами в естественной среде у него уже не будет. Поэтому Баллотин безропотно позволил надеть на себя ошейник, кстати, довольно стильный — широкий кожаный ремешок с блестящей пряжкой. К сожалению, к нему была пристегнута толстая серебристая нить, другой конец которой привязали к горизонтальной планке, отчего Баллотин сразу почувствовал себя пуделем на поводке. Впрочем, все остальные пленники были в таком же положении.
