На пятачке у воды было многолюдно. Просто так, для себя, Железяка отметил двух следователей прокуратуры, которым тут совершенно нечего было делать. Тем более, что они на примитивные убийства вовсе не показывались. По поводу одного он и так знал, что тот чрезмерно увлекается делами Близнецов, но по поводу второго… В сущности, открытие. Только пользы от него нет никакой.
Судя по следам, работало несколько человек. Кто-то стрелял, остальные делали свое дело тихо.
Прикинув количество трупов, которые как раз загружали в медицинские машины, а их оказалось шесть, Железяка сразу предположил, что действовала группа не менее десяти человек. Тем более, что тут находились трупы только близнецовской группировки. Значит, остальные увезли с собой..
Типичная территориальная разборка, что не страшно и даже положительно. Пока они мочат друг друга, можно расслабиться. Странную рифму происходящему являла смерть двух блатных на Зеленом переулке. Те-то уж совсем пешки. Их могли порешить только люди самих Близнецов. Просто, чтоб не проболтались. Но Лепчик? Очень странно.
Конечно, треть денег шла через него, но он все-таки не центровой… Никому не было смысла начинать с Лепчика.
* * *
А дальше еще интереснее: Железяка побеседовал с единственным свидетелем.
Марья Николаевна Промит была строга к фактам и к лейтенанту:
— Это был он. Я не знаю, как вам еще объяснить, но это точно был он. Он еще сказал вот так, с подковыкой, дескать,
пансионат-то горит…
— Марья Николаевна, — любопытствовал Мухин. — А какая машина была?
— Ехала. Больше ничего сказать не могу. Что-то примитивное, типа инвалидки…
— Она что же, так вот делала «пых-пых-пых», — Железяка плохо изобразил двухтактный двигатель.
— Отнюдь, — отвечала вдова. — Работала вполне прилично… Я помню, у мужа была трофейная машина, так вот она тоже так тарахтела…
— А дверей в ней сколько было? — не унимался Железяка. — С каждой стороны по две или по одной? -
— Ах, да не помню я таких пустяков… Я же вашему сотруднику номер сказала! 45–98. Букв, правда, не запомнила.
Информация была забавной. Железяке никто из подчиненных номера не назвал. Мало того, не было его и в шестистраничном протоколе допроса свидетельницы, который Мухин, естественно, просмотрел.
Ну, номер, скорее всего, фальшивый. Но хоть тип машины можно будет определить.
— А машина была отечественная? — не унимался Мухин.
— Ну, естественно. Это же была инвалидка: я помню, как убийца наклонялся к рулю, чтобы затянуться…
— А вы уверены, что это была инвалидная машина?
Женщина взглянула на лейтенанта, как на совершенное чмо:.
— Вы что, думаете, я паралитика от нормального не отличу? — спросила она веско. — Это была инвалидка, номер 45–98, букв не помню. Машина наша. Рухлядь какая-то…
— Извините, но тут шесть человек порешили. Не инвалид же? — попытался внести ясность Мухин.
— Машина была такая. Это все, что я видела. И пусть бы он еще десять человек положил, только бы дышать легче стало. Вы даже представить себе не можете, какие сволочи сейчас пытаются содрать с нас Деньги неизвестно за что.
— Например, за то, что правительство вам дачу подарило? — спросил сообразительный лейтенант.
— Ну, и за это тоже. Вы же власть. Власть! Так оградите! А так… Вот этот молодой человек в машине мне понравился. Такой обходительный, интеллигентный!..
Мухин понимал, что высосал из этого источника все. Надо было ретироваться. Но вдова уже наладилась готовить самовар, правда не настоящий, а электрический, но и этого было более чем достаточно.
— Простите, дела! — со всей возможной чопорностью заметил Железяка и обратил внимание, что, вставая, попытался щелкнуть каблуками.
— Ступайте, поручик, — ответила на это вдова, и Железяка так и не смог понять, оговорилась ли она или пошутила.
Он еще раз при свете фонарей осмотрел место происшествия. Все было странно: один был, очевидно, без оружия. Он порешил всю группу прикрытия. Второй в это время оттягивался на яхте. Третий с пистолетом поджидал незваных гостей. Четвертый уехал на машине. Куда делись остальные? И еще один неплохой вопрос: один ли расправлялся с группой прикрытия? Все-таки три человека, и не мальчики…
