Челюсть подошел к Близнецу, приветливо улыбаясь. Охранники и с той и с другой стороны отошли на незначительное расстояние, чтобы не слышать, о чем станут говорить главари.
— Почему такая спешка, Челюсть? — спросил Близнец, не здороваясь и не протягивая руки. — Может быть, у тебя есть для меня что-то?
— Ничего особенного, — по-прежнему улыбаясь ответил Челюсть. — Просто дело вдруг пошло плохо и мои ребята немного нервничают. Поэтому я и захотел личной встречи..
— Ни им, ни тебе нечего нервничать, если вы к этому не имеете никакого отношения, — Близнец посмотрел вокруг, как бы не особенно интересуясь ни встречей, ни Челюстью. — Но я тебя слушаю.
— Мы знаем, что твоих людей мочат, —словно стесняясь за то, что говорит такие неприятные вещи заметил Челюсть. — Значит, будет разбор…
— О чем речь? — удивился Близнец. — Конечно, будет разбор. Как же иначе?
— При разборе имей ввиду, что ни я, ни мои ребята здесь ни при чем. Мы уже два года соседи и с тех пор свое слово держим. Ты же знаешь, Близнец, мы за два года пятака с твоей земли не подняли. У нас на территории все пучком, и передел нам не нужен.
«Так он забоялся! — понял Близнец. — Он просто струсил, что я на него подумаю и начну его территорию брать… А зачем приехал? Чтобы я ему на слово поверил? Может, именно он, а сейчас только время оттягивает? Нет, хотел бы дело делать, сейчас бы тут такой перестрел был — любо дорого… Не он. Просто трусоват стал. Да и то — яйца ни у кого не железные…»
— Хорошо, Челюсть. Я знаю, слово твое крепкое. На тебя и не грешил. А про Никольцев ничего не слышал?
— Про Никольцев не слышал, — похитрел разом Челюсть. — Только слышал, как именно тебя косят. Не их это дело. Почерк не их. А нанимать бойцов — пожидятся они. Кишка у них тонкая. Вообще, как ты свои проблемы решишь, по этому поводу стоило бы еще раз встретиться.
— Это правда. Два хозяина лучше, чем три, — согласился Близнец, хотя его и коробили любые напоминания о том, что его людей «косят» и «мочат».
Про себя же оба подумали, что лучше всего, конечно, когда хозяин один. Но подумали не конкретно, а так, в качестве отдаленных перспектив.
— Кстати, Челюсть, — вдруг спросил Близнец. — А начнется разбор, подпишешь своих мальчиков?
«Круто его разобрало, — заметил Челюсть. — Значит, пощипали всерьез, не врут люди. Хрен ты чего получишь.»
— Конечно, Близнец, — ответил он. — Все мое — твое. Мы же соседи!
— Лады. Я добра не забываю.
Вот и пришло время пожать друг другу руки, что главари и сделали, блеснув в вечерних лучах низкого солнца золотыми браслетами и перстнями. Они повернулись к машинам и тут же один из людей Близнеца выставил на капот подносик с распечатанной уже бутылкой французского кольяка и двумя хрустальными бокалами для шампанского.
Близнец сделал знак, и коньяк наполнил бокалы почти до краев.
— Пусть твои люди спят спокойно, Челюсть, — вместо тоста проговорил Близнец. — Их никто не тронет.
— За то, чтобы твои люди тоже спали спокойно, — не совсем тактично ответил Челюсть и сделал это, скорее всего, намеренно.
— И еще я хочу сказать. Все, что буду знать я, будешь знать ты.
— Хорошо..
Они выпили залпом коньяк, бросили пустые бокалы в ближайшие кусты. Туда же полетела почти полная бутылка. Больше не прощаясь и не глядя друг на друга, авторитеты сели каждый в свою машину. Те сыто заурчали и, дав задний ход, разъехались.
* * *
Железяка переживал не самый лучший вечер своей жизни. После разговора с полковником он почти ничего не слышал, оглушенный басистой руганью. Вышел он из его кабинета мокрым, как только что вылупившийся птенец.
Конечно, к ругани и разносам лейтенант привык и относился к ним философски отстраненно. Но на этот раз его гнобили совершенно справедливо, к чему Мухин не привык.
По всему получалось, что он лопух и идиот. Преступники бежали впереди него и дразнили языком, а он слепо тыкался в разные стороны и, на манер деревенского дурачка, дрался с пустотой. Причем та побеждала и уже не раз за последние двое суток отправляла его в нокаут. Все это Железяку заводило. Во всяком случае, когда после разноса у начальства он шел к себе в комнату, сослуживцы, увидев выражение его лица, опасливо сторонились.
