— Никогда вам нас не взять, — закричал он. — Мы сильные! Ну, сдыхай, сволочь, полетели!..
И он отпустил руку, которой держался за поручень.
Коляска медленно стала наклоняться, Косой взвыл, но деваться было некуда. С велосипедным дрызганьем оба полетели вниз.
Второй блатной попятился, облизывая пересохшие губы, и помчал по лестнице, шарахаясь от калек. Он даже не взглянул на два тела, что распростерлись в луже крови перед корпусом. Как сумасшедший пронесся он по аллеям и вскочил в машину:
— Погнали отсюда, Костик.
— А где?..
— Погнали, говорю! — истерично завизжал блатной. — Пока нас не раздавили тут…
Машина круто вырулила со стоянки и ходко пошла в сторону города. Приблизительно через километр им навстречу прошел патрульный милицейский «УАЗ».
Старший по группе обратил внимание на «жигуленка», но притормаживать не стал. Просто связался по рации с постом ГАИ по развязке:
— В вашу сторону мчат «Жигули». Грязные. В салоне двое. Задержать. Я сам на обратном пути приторможу, разберусь…
* * *
Меланхоличный майор в следственном изоляторе пил чай, когда Железяка зашел к нему.
— А, — узнал его майор. — Славик! Привет. Как поживаешь?
— Хреново, — честно ответил Мухин. — Ты чего, не слышал? Арестовывать некого.
— А! Ну как же, слышал. Так чего ты кручинишься? Чаю хочешь?
— Налей. С утра не ел ничего….
— Может, баланды тебе попросить? — без всякой подковыки просто спросил майор.
— Вот спасибо-то!.. — обиделся Мухин. — А отоспаться в камере не предложишь? Годика два…
На этот раз обиделся майор. Он как-то надулся, потому что по всему видно было: Мухин его заведением не восхищен.
— Зря ты так, Славик. Между прочим баланду у нас настоящие повара готовят. Не из забегаловок каких-нибудь, а из хороших ресторанов. И если им продукты хорошие дать… Чего ты улыбаешься? Я давал, пробовал. Пальчики оближешь. Да и из того барахла, что я на складе получаю, готовят не халтуря, потому как в зону страсть не хотят. И кушают мои зеки не помои, а заведомо получше, чем ты, в столовке своей загаженной…
— Ладно, — не столько соглашаясь, сколько из уважения к патриотическим чувствам майора ответил Мухин. — Давай своей баланды. Проверим.
— Нет, подожди. И по поводу отоспаться. Вот если у меня кто из вертухаев с женой там повздорит или еще что, куда думаешь идут?
— Да ясно уж, в тюрьму…
— В нее, родимую, — довольно подтвердил майор. — Здесь же тишина, покой… Душ есть. И лучше чем тут, тебе нигде не отоспаться. А воспитательные цели? Тут, по секрету тебе скажу, начальник твой, сам полковник сынишку приводил. Шустрый такой мальчуган, лет пятнадцати. Уж не знаю, что он там натворил но папа его по дружбе на трое суток в одиночку. Лично попросил, чтоб в соответствии с Уставом. Ну, бить его, конечно, не били, но через трое, суток вышел он — что твой поэт. Светился весь… Тюрьма вещь страшная, но иногда очень помогает.
— Собственного сына? — не поверил Мухин.
— Ну. А это знаешь, как прививка. Конечно, если больше трех дней, неделю там, месяц, привыкает человек, жить начинает. А вот три дня — в самый раз. Да суток хватит. Вот приведут, разденут, обыщут… Вежливо, без битья. Стенки, решетки. Часов нельзя, спичек нельзя, бумаги нельзя, карандаша нельзя… Ну, шнурки-там, ремень, само собой… Впечатляет. Я бы многих малолеток вот так сажал. Пока ничего тяжкого не совершили… Так согласился на баланду?
— Давай, давай… Хоть съем чего. А то сейчас как выйду от тебя на свободу с чистой совестью, и такая мне круговерть предстоит, что ни в сказке сказать, ни пером описать.
Майор позвонил по, местному телефону, распорядился, чтобы ему баланду на проверку прислали, при том Мухину заговорщицки подмигнув:
— Это у меня шифр такой. Сейчас принесут — закачаешься… Так что, говорят Близнецов стирают?
— Ну. Зелень уже кончили. Лепчика. Блатных с десяток…
— С десяток!.. — с уважением протянул майор. — А кто ж у него там остался? Ты-то последнее время его тоже щипал. Человек шесть-то от тебя сидят тут. А иные уж далече.
— Не сказать, чтобы они вдвоем остались. При тотальной мобилизации под ружье они еще с полсотни поставить могут. Но это уж будет совсем шпана. А так, из основных, еще с дюжину будет…
