— Нисколько. Ну что ж, так и быть. Я буду у вас завтра утром в половине одиннадцатого.
— Сердечно вам благодарен! — воскликнул полковник и пожал сыщику руку.
— Вы снимаете с меня огромную тяжесть. Я постоянно буду упрекать себя в том, что погорячился. Еще раз прошу, извините меня. Я не оставляю надежды, что величайший сыщик мира возьмется за мое дело.
— Спокойной ночи, — остановил полковника Ник Картер.
— Спокойной ночи…
Но Ник Картер уже вышел, прежде чем Пирзаль успел докончить начатую фразу.
* * *
Вернувшись домой, Ник Картер отправился к себе в рабочий кабинет и застал там за книгой своего старшего помощника Дика.
— Жаль, что тебя не было раньше, — заговорил Ник Картер, — мне было бы приятно, чтобы ты увидел того человека, который был у меня часа два тому назад.
— Я видел его, — ответил Дик, — я ведь сидел в кабинете рядом с приемной.
— Значит, ты слышал всю нашу беседу?
— Почти все слышал.
— Ну, и что же ты скажешь?
— Его рассказ мне показался более чем странным.
— Я не спрашиваю о его рассказе, а о том впечатлении, которое на тебя произвел сам полковник.
Дик, после некоторого раздумья, ответил:
— Он показался мне немного странным, во всяком случае чудаком. Но, ведь, таких людей много, а потому это еще ничего не говорит.
— Не показалось ли тебе, Дик, что у него, как говорится, не все дома, словом, что он, попросту говоря, сумасшедший?
— Совершенно верно. Во всяком случае в его взгляде и во всем поведении было что-то ненормальное, в особенности в ту минуту, когда он передал тебе жабу. Я уже опасался, что с ним будет буйный припадок. Ты на него в этот момент не смотрел, иначе ты заметил бы, что он помешан.
— Стало быть, ты на это обратил внимание?
— Конечно.
— Впоследствии ты не изменил своего мнения?
— Нисколько. Напротив, дальнейшее только утвердило это предположение.
— Вот как. А именно?
— Я несколько раз заметил в его глазах подозрительное выражение.
— Это видел и я, но, быть может ты заметил еще что-нибудь? Ведь он не мог подозревать, что ты наблюдаешь за ним.
— Особенного я больше ничего не заметил.
— Значит, тебе казалось, что я беседую с помешанным?
— Это слишком резкое слово. Мне кажется, что на него временами, так сказать находит, и что он во время таких припадков становится буйным.
— Когда я был у него, — сказал Ник Картер, — с ним чуть не случился буйный припадок, хотя я не знаю, что именно могло служить этому причиной. Правда, он сдерживал себя, но с большим трудом, и я вынес твердое убеждение, что ему место только в сумасшедшем доме.
— А как обстоит дело с анонимными письмами и всем прочим? — спросил Дик.
— Все это дело показалось мне весьма подозрительным и я положительно не знаю, верить ли этому человеку или нет.
— Зачем же ты не остался там, чтобы добиться разгадки?
— На это у меня было несколько причин, — с улыбкой ответил Ник Картер, — прежде всего то, что я хотел бы обыскать его дом без его ведома. Вообще, ты мог бы вместе со мной отправиться туда.
— Буду очень рад, если ты не предпочтешь справиться с этим делом один. Ведь в последнее время мы, твои помощники, служим так только, как бы для декорации.
— Не волнуйся, друг мой, — улыбнулся Ник Картер. — Надо тебе сказать, что когда я обходил дом, я принял меры, чтобы иметь возможность войти в него в любое время.
— В таком случае, задача не трудна.
— Если только старику не придет фантазия обойти дом после меня и обнаружить все мои приготовления.
— Да, это было бы досадно.
— Вот еще что. Голос полковника показался мне удивительно знакомым. Ты не обратил на это внимания?
— Нет.
— Да оно и мне только в начале так казалось, — продолжал Ник Картер. — Голос его возбудил во мне какие-то смутные воспоминания, но когда и где я его слышал — припомнить не могу.
— Не загримирован ли он? — заметил Дик.
— Быть не может. Волосы, цвет лица и все прочее у него безусловно натуральное.
— Так-то оно так, но кожа у него удивительно бледная.
— Да, но это у него от природы, — возразил Ник Картер.
— Близко я его не видел, — настаивал Дик, — но мне показалось, будто цвет его лица является последствием долговременного пребывания в весьма ненадежном месте.
