— Эйзенхауэр. Девушки запустили его в комнату. А я решил, что… что он тут погрызет вещи.
— Какие девушки?
— Ханна и Ева. А третья одета в костюм конфеты.
— Идиотки! — фыркнула Ралли.
Опять повисла пауза. Джеймс вспомнил Элеонор, которая всегда одевалась сразу после секса.
— Итак, чем ты занимаешься, Джеймс?
Джеймс не ответил. Его пах напрягся и расслабился. Он смотрел в окно, пытаясь сконцентрироваться на реке.
— Послушай, — сказал он, — думаю, я должен тебя развязать. Тебе разве… удобно?
— Нет, — отрезала Ралли, — это не твое дело.
— Прости.
Ралли повернула голову и теперь смотрела прямо на Джеймса.
— Ничего, — ответила она, — собственно, меня это тоже не касается. Он никогда не объяснял мне, почему это делает.
— Это не первый раз?
— Любопытной Варваре нос оторвали!
Джеймс сам удивился, что почти рассмеялся ее словам. Он сдержал смех.
— Может, мне уйти? — спросил он.
— Я хочу поговорить. Расскажи, чем ты занимаешься?
Джеймс посмотрел на Ралли. У нее были круглые щеки и острый подбородок. Он не мог определить цвет ее глаз, но ощущал их взгляд. Джеймс догадался, что молодая женщина лишь недавно коротко подстриглась. Ее симпатичное лицо выглядело испуганным, будто оно было голым, как и ее тело, которое, чувствовалось, не привыкло выставлять на всеобщее обозрение.
— Эй! Земля вызывает Джеймса!
Джеймс моргнул.
— Да, извини. Я бухгалтер в «Харроу Ист».
— Человек цифр. — Ралли кивнула. — Так ты живешь и работаешь с Патриком. Ты должен все о нем знать.
— Я ничего не знаю.
— Но ты на вечеринке. Ты всю ночь веселишься с ним…
— Что-то вроде. На самом деле я… уже уходил, — на Джеймсе была свободная рубашка и джинсы. Он напряг мышцы предплечья и икр, представляя, что чувствует связанная женщина. Его взгляд опять заскользил по спеленатому телу Ралли.
Ралли проследила его взгляд.
— У меня красивое тело?
Джеймс мотнул головой.
— Прости?
— Разве нет?
Джеймс кивнул, не поднимая глаз.
— Патрик заставляет меня смотреть на себя, стоя обнаженной перед зеркалом.
Джеймс молчал. Он никогда не слышал, чтобы женщины так говорили. Он не мог взять в толк, почему она его не отпускает.
— Я думаю, он хочет, чтобы я осознала свою сексуальность. Допустим, я сексуальна. Правда?
Джеймс изучал свои ногти.
— Я, пожалуй, пойду.
— Подожди минутку. Итак, я сексуальна, и он оставляет меня здесь беспомощную, пока он там флиртует, получается…
— Я не…
— Все мужчины так делают?
Джеймс посмотрел на стройные и изящные ноги молодой женщины, высовывающиеся из-под одеяла.
— Я не знаю. Я никогда… никого не связывал.
— Хотя бы представь. — Ралли заерзала, приподняла голову с подушки. Она вглядывалась в Джеймса, будто они были одноклассниками.
— Представь, что пытаешься пробудить свое либидо? Понимаешь, свою сексуальность?
— Это звучит странно, — мягко сказал Джеймс.
— О, перестань!
— Но, послушай… я даже не знаю тебя.
Ралли закатила глаза.
— Я Ралли Мак-Вильямс. Мне тридцать один. Я писатель-путешественник. Я люблю сидеть в «Минотавре».
— Писатель-путешественник? — Джеймс выпрямился. — Правда?
— О господи, — вздохнула Ралли.
— Прости, я только… — Джеймс поник. Он подумал о Венесуэле, о блюдах, которые Анамария готовит мужу. Он выглядел глупо в глазах молодой женщины.
— Это, наверно, здорово, — сказал Джеймс.
Ралли только открыла рот, чтобы ответить, но остановилась. Она наконец заметила, что рядом с ней сидит стройный молодой человек. У него были непослушные волосы и мешковатые джинсы. Он сидел очень спокойно, сложив руки на коленях, и в лунном свете его лицо было милым и усталым. Ралли подняла голову, чтобы поближе разглядеть своего посетителя.
— Мы раньше не встречались? — спросила она.
— Не думаю.
— У тебя сообразительные глаза. Ты выглядишь немного сонным, знаешь?
— Хорошо, — отозвался Джеймс, — хмм, спасибо.
Ралли засмеялась.
— Я пугаю тебя, да?
— Просто… я не умею разговаривать с девушками.
— Ты уже говорил.
— Извини.
Они смотрели друг на друга. Из-за полуоткрытого окна доносились песни и пьяные голоса, празднующие Рождество. Карниз был в снегу.
— Эй, — окликнула Ралли, — сколько тебе лет?
— Двадцать шесть.
— Почему тебя так заинтересовала моя работа? Ты любишь путешествовать, Джеймс Бранч?
