- Да ладно, убить, - фыркнул Сергей. - Ты особо-то не зазнавайся. Я упал просто от неожиданности. Кто же мог ожидать: вот так стоишь-стоишь, как вдруг от спящего друга ногой прям в нос. Согласись, мало кто такое может ожидать.
- Ну так нечего орать на ухо во сне, - объяснил Игорь. - Точнее, орать-то, может, и можно, но стоять надо на безопасном расстоянии. Орал бы от двери. Я бы и вскочил, чтобы в прыжке тебя догнать и подбить глаз. Но вскочил бы прямо в таз - тогда твоя светлая идея была бы реализована. И глаз бы тебе не подбил. Куда бы я с мокрыми ногами стал прыгать? Нет, не стал бы.
- Ну извини, - вздохнул Сергей. - Сразу и не сообразил.
- Так надо соображать, - пожурил его Игорь. - Впрочем, спасибо тебе за то, что выбрал всего-то таз, а не "велосипедик" или кастрюлю с опущенным пальцем.
- Я побоялся, что за "велосипедик" или кастрюлю ты меня убьешь, - признался Сергей. - Как выяснилось, правильно боялся. Уж если ты мне за простую побудку чуть нос не свернул…
- С другой стороны, - заметил Игорь, - нефиг устраивать всякие приколы. Я от тебя, конечно, не требую нежного поцелуя в ушко, но можно было разбудить меня какой-нибудь романтичной музыкой. Поставил бы, например, Manowar - с утра, кстати, очень бодрит.
- Да какое уж тут утро? - удивился Сергей. - Уже день. Почти вторая половина. Вон сколько продрыхли.
- Это ты продрых, - презрительно сказал Игорь. - Нечего по своим Интернетам ночами шататься. Я-то встал в семь, как огурец. Просто ты дрых, делать было нечего, поэтому я снова лег. Кстати, - сменил тему Игорь, - ты мне лучше скажи, что сегодня делать будем?
- Ну… - начал было Сергей, но сама жизнь внесла в его планы свои коррективы. Потому что в дверь квартиры требовательно позвонили.
- Оба, - сказал Сергей. - А вот и оно! То самое Посещение, о котором мы говорили.
- Ты это как вычислил-то? - спросил Игорь. - Мало ли, может, письмо заказное принесли. Или какая-нибудь старшая подъезда хочет собрать взносы на то, чтобы входную дверь разукрасить цветочками. У меня в субботу с утра подобный народ в квартиру часто звонит.
- Да нет, - сказал Сергей. - Это точно Алка. Только два человека в мире так хамски-требовательно звонят - это ты и она.
- Правда, что ли? - удивился Игорь. - Я всегда считал, что звоню как обычный человек.
В этот момент снова зазвенел звонок - очень требовательно. И хамски.
- Вот уж нет, - ответил Сергей, вставая и направляясь к двери. - Ты звонишь как необычный. Как Алла. А она - как ты. Больше никто так не звонит…
Как и ожидалось, за дверью стояла Алла. Была она в хорошем настроении, кокетливо одета и тщательно накрашена. В руках Алла держала увесистую спортивную сумку. Все это Сергею очень и очень не понравилось.
- Привет, - сказала Алла, широко улыбаясь. - Я вот тут мимо проезжала. Дай, думаю, зайду. Как там, кстати, Гамлет?
- Маленький котик налупился еды и дрыхнет, - доложил Сергей, не торопясь пропустить Аллу в квартиру. - А что ты без звонка? Я вообще-то не один.
- Как это не один? - спросила Алла грозно, и на ее радостное лицо стали набегать облачка гнева.
- А вот так - не один, - подтвердил Сергей, надеясь, что Алла не станет выяснять, с кем он тут развлекается, а просто отправится восвояси. Но не такова была Алла.
- Ну, раз не один, - резким голосом сказала Алла, - значит, сейчас и познакомимся.
С этими словами она отодвинула Сергея в сторону и зашла в квартиру. В коридоре Алла сбросила обувь, кинула там же спортивную сумку и направилась прямиком на кухню.
Сергей засеменил вслед за ней. Зрелище, которое им обоим открылось на кухне, заставило Сергея тихонько захихикать. За кухонным столом в крайне вальяжной позе сидел Игорь, который зачем-то облачился в пушистый банный халат и накрутил у себя на голове небольшую башенку из полотенца. Он прихлебывал чай, хрумкал печеньем и вообще - всячески благодушествовал.
- Какие люди, - лицемерно сказал Игорь, увидев Аллу. - Вот уж кого не ожидал тут увидеть. Но в любом случае - привет, привет. Как оно жизнь, старушка? Как семейные утехи? Ну, то есть я имел в виду - успехи.
- Так вот кто у тебя, - сказала Алла, совершенно игнорируя Игоря и не здороваясь. Впрочем, это была ее обычная манера по отношению к людям, которых она недолюбливала.
