Ему не нужно было никуда заходить, не нужно было пить кофе перед рабочим днём. Он точно знал, чего хочет добиться и куда отправиться потом. Такая странная определённость позволяла ему быть в нужное время в любом месте. В зале конференций Райан Маршал спокойно прохаживался "походкой Маршала", как он это не без заносчивости называл. Райан, когда о чём-то думал, то не мог сидеть на месте, ему нужно было движение, будь это какие-то механические движения руками или ногами. Ему лучше было отвлекать моторику во время размышлений. И поэтому он просто ходил и жестикулировал, стараясь завлечь как можно больше народу в свои размышления под благовидной формой лекции.
— Все собрались. Да вам не хватило стула — возьмите мой, — он отдал стул со своего места, — заберите у подразделения разведки, с них всё равно никакого толку. У кого энергоброня, могут и постоять… Так для кого я это говорю.
Звук с места, от собравшихся в зале:
— Для собственного успокоения, — раздался громкий смех. Но видно было, что все пришли не просто так, а им было интересно, что скажет Маршал. В их опасной работе это всё же веселье, послушать свежие идеи младшего команданте.
— С чего я начал: Мы формируем новый фронт. Если говорить открыто, в войне с рейдерами существенного продвижения, не имея за спиной поддержки Северной Империи Астрайдеров, не было уже полтора столетия. Мы не несем цивилизованности и государственности этим людям, — кто-нибудь улавливает ход мысли?
— Да, конечно!
— Останешься потом ещё раз всем объяснишь. — Райан снова вернулся к обсуждаемой теме, — наши славные предки сделали эти просторы Землёй обетованной. Они построили гарнизоны и двинулись на юг. Эти земли забрали суперкомбинатов Астрайдеров и были дарованы нам. Мы считали, что земли пустынны, но теперь, как оказывается, многомиллионная человеческая биомасса отлично жила тут и без нас. Они посчитали нас захватчиками, и война неостановима. — Райан замедлился, вроде бы не все понимают, хотя слышали это уже от Маршала сотни раз. — Я проанализировал их язык и религию, они вовсе не дикари и они очень многочисленны, хотя их верования меня раздражают. Всё ясно пока?
— Всё, кроме того, зачем нам это слушать в десятый раз? — снова раздался дружеский смех зала. Но Райан не отвлекаясь, продолжал презентацию своих рассуждений вслух. Раньше он писал об этом статьи, но сейчас предпочитал рассказывать и объяснять на натуре, так доходчивее. Кроме того, теперь у него была власть и возможность заставить слушать его рассуждения всё большую аудиторию. Ему в этом всячески содействовали, ведь по общему убеждению командования, человека лучше изучившего рейдеров, чем Райан в Омикроне, не было. Словно он и был рейдером среди конкистадоров.
— Мы пытаемся найти зерно истины и повести за собой других в правильном направлении. Мы боремся с рейдерством, а не с южанами. Которое, по сути, значительно более важное и мощное движение, чем сами мы. Мы не понимаем, что ступили в чужой дом и нас просто просят убраться.
Райан ещё долго мог рассуждать про моральную неправоту Гарнизона Конкисты по отношению к местным туземцам-рейдерам.
— Мы даём им цивилизацию, разрушая их способ жизни. — Подводил очередной блок рассуждений Маршал.
— Райан, заведи себе подружку и не морочь нам голову.
— Тебе что, больше всех надо. — По залу раздались одинокие смешки.
Но команданте только улыбался на такие замечания сослуживцев. Многие незаслуженно считали Маршала ловеласом. Сам он не помнил, когда его последний раз могли видеть с девушкой. Нет не в том дело, что он их не любил, даже наоборот, Райан боготворил весь женский пол. Просто он не мог вот так вот начать встречаться с девушкой. Просто захотеть и связать свою жизнь с кем-то. Это было выше его воли, выше его сил. Он обычно сбегал после первого свидания и поэтому, не желая доставлять больше никому боль, он принял решение ни с кем не встречаться просто так. Не потому, что он добрый и хороший, просто ему самому было чертовски неприятно доставлять боль девушкам. Хорошо, если для них это ничего не значит, а если они серьёзно, а если одна из них влюбится. А что такое разбитое сердце команданте знал очень хорошо, по себе.
