"Я как бабочка питаюсь пыльцой на цветке". Необычайная яркость грозового неба и жёлто-горячий цвет лепестков и пыльцы создавали убаюкивающую обстановку.
"Вокруг всё такое красивое", — улыбалась себе, засыпая Азия…
Когда девочка проснулась, было, похоже, не утро, а полдень. Солнце в зените вызвало знойный ветер, раздувший все до единого облачка кроме перистых, так что теперь о дожде можно было только мечтать. Внутри цветка было так уютно, что не хотелось подниматься. Лишь отдельные птицы пересекали небесный океан.
Когда Азия приподнялась на лопатках, её ждал неприятный сюрприз: гигантский подсолнух не испускал тепло, а собирал его, поэтому она немножко простудилась, что приводило девочку в особенный дискомфорт, учитывая сложившуюся ситуацию с отсутствием тёплого дома и кого-нибудь заботливого, кто мог бы за ней ухаживать во время болезни. Про времена, когда она радовалась простуде, когда можно было остаться дома, следовало забыть, навсегда. И как она рассчитывала жить в этих цветах постоянно? Похоже, и пары дней здесь не протянуть. Азия пододвинулась к краю соцветия и взглянула вниз. У неё закружилась голова то ли от высоты, то ли от простуды.
"Как мне удалось так просто забраться на такую высоту". Но это всё шуточки. Азии было по-настоящему страшно даже думать про то, чтобы спуститься вниз.
"Здесь метров десять не меньше, а если я упаду…", — ей было так жалко себя.
"Похоже, придётся жить в цветах как бабочке, только жаль я не могу пить нектар, питаться пыльцой и перелетать с цветка на цветок. Как жаль, что у меня нет крылышек". Оставалось лежать и смотреть в небесную тишь, прячась от порывов ветра за жёлто-горячими лепестками. Просто лежать и смотреть.
— Солнце в своём зените даже не может нормально греть, — тихо возмущалась она сама себе. Но всё же здесь было хорошо вот так вот лежать в цветке на лопатках улыбаться самой себе и не думать ни о чём, не о голоде, который уже сводил животик. Пить росу с пыльцой и смотреть, как рой колибри парит где-то на других цветках.
"Может цветок так сильно вырос за ночь, во время дождя, не так ведь часто на экваторе Альсары дожди". Азия несколько раз напивалась росы, чтоб не хотеть есть. Она проводила руками по лепесткам и ворсинкам с пыльцой, а потом обсасывала пальцы. В другом виде влаги уже не сохранилось. А потом снова ложилась на спинку и смотрела в небо. Девочке приходилось жмуриться от яркого солнца, и это приносило дискомфорт.
"Кто бы мог подумать, что в такой ситуации, это имеет для меня такое сильное значение". Так прошел первый день в цветах. Азия даже не осмелилась покинуть соцветие и попробовать спуститься на землю. Здесь было и так хорошо, по крайней мере, лучше, чем где бы то ни было внизу. И она просто не могла этого сделать, даже если бы захотела. Стоять тоже было страшно, ведь цветок мог в любой момент наклониться, под порывом ветра.
Азия больше не боялась холода или одиночества, это её окружало со всех сторон. Она просто наслаждалась всеми прекрасными чувствами. Переменчивое состояние сознания привело к глубокому сну без сновидений.
Её разбудил приятный мужской голос, неожиданно раздавшийся рядом:
— Наконец-то я тебя нашёл. Ты не представляешь себе, как долго я тебя ищу.
— Кто здесь, — Азия была уже глубоко простужена и её голос почти не звучал. В ночной темноте над ней парил ярко освещённый гравитон. Девочка находилась в полусознательном состоянии, из которого почти не выходила в своём цветке.
— Хм… Я почти не слышу, что ты там говоришь, но я тебя уже один раз упустил и не собираюсь упускать снова. — Голос приближался.
Крепкие руки приподняли Азию с ночного дождливого соцветия и положили на мягкое сидение гравитона. Волна удивления захлестнула Азию до самых пяток. Как маленькую девочку, её такую грязную, мокрую и простуженную закутали в белое пушистое одеяло так, что только глаза выглядывали наружу. Азия не могла разглядеть своего спасителя, она лишь взмахивала ресничками.
— Ты простудилась, надеюсь ничего серьёзного, но тёплый напиток от простуды я приготовил. Гадость конечно, но мне нравится. Я знаю тебе шестнадцать, не бойся это не наркотик, а просто чай со специями, — парень помог ей отхлебнуть обжигающей жидкости. Азия хотела оттолкнуть стаканчик с "изжогой" но её руки были закутаны в покрывало.
