– Ага! – радостно подтвердил Тао. – Я очень люблю говорить, только меня раньше не слышали…
Крысенок поймал устремленный на них с Тао взгляд яростный капитана, и понял, что если он сам или бывшая Тень скажут сейчас еще хоть слово, то их жизням будет угрожать серьезная опасность.
– Тао, помолчи пока, ладно? – быстрым шепотом взмолился Крысенок. – Мы потом поговорим, обещаю!
Тень послушно примолк, но на его подвижной мордочке появилось выражение глубочайшего разочарования.
Четыре человека, выглядевших так, будто они только что вырвались из особо тяжкого заключения в подземной стигийской тюрьме, а по дороге проползли не меньше лиги по самым грязным лужам, и с ними маленький черный демон стояли на обширной площадке, очищенной от всякой растительности и вымощенной искрошившимся булыжником. За их спинами устремлялись к бледно-синему полуденному небу изрезанные временем и погодой желто-серые скалы, сложенные из пористого песчаника. В скальную стену были вделаны совершенно неуместные в здешних диких и заброшенных краях ворота, высотой в три-четыре человеческих роста, украшенные множеством литых бронзовых плиток с изображениями причудливых животных и растений. Большая часть плиток давно отвалилась или была отбита, фигурки на них покрылись густым зеленым налетом, так что порой было совершенно невозможно понять, что они первоначально изображали. Из-за полуоткрытой дверной створки тянуло холодом и сыростью.
– Здесь подождем? – спросил Молчун. – Караульного наверняка оставил Боргеса, значит, сам скоро объявится.
– Больше никогда в жизни не полезу ни в какие пещеры! – горячо сказала Фелле. – Мерзко, противно, холодно и гады вся…
Она не договорила – из раскачивающихся под ветром зарослей вылетела длинная, крашеная в зеленый цвет стрела и с глухим цокающим звуком глубоко вонзилась в ворота. Неизвестный стрелок промахнулся всего на каких-то полпальца, и Фелле не лишилась глаза по чистой случайности – она повернула голову, обращаясь к Метосу. За первой стрелой звонко свистнула вторая, направленная в киммерийца.
– Назад! – рявкнул Конан. – Прячемся!
Искатели сокровищ еле успели протиснутся обратно в щель между створками, как стрелы застучали по воротам, точно крупные частые градины по черепичной крыше. С визгом и скрежетом стал на свое место засов, и почти сразу же в двери ударили чем-то тяжелым. Древние створки содрогнулись, но выдержали. Снаружи разноголосо и негодующе завизжали.
– Что случилось? – шепотом поинтересовался у Крысенка ровным счетом ничего не понимающий и испуганный Тао.
– Дикари, – отозвался вместо Вайда Молчун. Северянин заглянул в трещину между досками и замысловато выругался.
– Много их там? – спокойно спросила Фелле.
– Порядочно. Вполне хватит, чтобы перебить всех нас.
– Смотрите, люди, – Крысенок бросил случайный взгляд на другую сторону ущелья – там перемещалась цепочка факелов, не меньше полутора десятков трепещущих огоньков. Доносились тревожные голоса, кто-то громко и настойчиво требовал, чтобы остальные пошевеливались.
– Боргеса, – уверенно заявил Конан. Он оглядел маленькую площадку перед воротами, точно прикидывал, хватит ли места для того, чтобы развернуть небольшое сражение, и тут варвару пришла в голову шальная мысль.
– Молчун, Крысенок! Быстро сюда!
Идею, осенившую их капитана, понять было несложно. Висячий мост, переброшенный через реку, крепился с обеих сторон на паре толстых канатов, обмотанных вокруг установленных в незапамятные времена и почерневших от времени столбов. Достаточно было перерубить опоры, и мост неминуемо рухнет, а без него реку не перейти, разве что попробовать обшарить все берега в поисках брода.
– Рубить? – осведомился Метос, вытаскивая меч и примериваясь, как поудобнее расправится со сплетенным из нескольких прядей канатом.
– Еще чего! Разматывать!
Крысенок почесал в затылке, безуспешно попытавшись догадаться, зачем надо отматывать канаты от столбов, вместо того, чтобы без особых затей перерубить их и не дать команде «Блудливой красотки» подойти к воротам. Однако приказы капитана исполняются, а не обсуждаются, поэтому Вайд вцепился в толстый, пропитанный какой-то смолой канат, отдирая его от шершавой поверхности столба.
