За кофе я была по-настоящему благодарна — вообще-то я непременно выпиваю чашечку за ужином, но в тот вечер не хватило времени. Однако, когда Сондра протянула мне тарелочку с кексами, вежливо отказалась:
— Они ужасно аппетитные, но я только что плотно поела, больше ни крошки не влезет.
Секунды три спустя, борясь со смущением, я всё же угостилась абрикосовым кексиком. Он ведь такой маленький, много ли ему надо места?
— Пожалуйста, не обращайте внимания на беспорядок, — деловито (а по-другому она, похоже, и не умела разговаривать) извинилась миссис Кинг, жестом указав на противоположный конец комнаты, где стояли две деревянные конторки, целая шеренга шкафов, различная офисная техника и повсюду валялись конверты и папки. — Всё собираюсь прибрать тут, но в последнее время столько дел, слава богу, — с улыбкой сообщила она.
Сондра Кинг была крупной женщиной, с короткими вьющимися рыжеватыми волосами и широко посаженными синими глазами в обрамлении длинных ресниц. Красавицей, конечно, не назовёшь — слишком широкое лицо, крупноватый нос и не слишком хороший цвет лица, — но было в ней что-то привлекательное. И одежду носить умела. Я с первого взгляда оценила отлично сшитые тёмно-синие брюки и светло-голубой свитерок, чудесно оттенявший синеву её глаз.
Чуть нагнувшись, Сондра отхлебнула кофе. Пока она не смотрела, я тайком угостилась ещё одним кексиком. На сей раз сырным.
— О чём вы хотели меня спросить? — справилась она, опуская чашку на стол.
Так, надо скорей глотать!
— Я хотела поговорить с вами о том дне, когда умерла Кэтрин.
— Такая трагедия… Милая девочка, Барри очень тяжело переживает её смерть.
— Они были близки?
— Да, особенно когда стали жить в одном доме. Барри стала для неё второй матерью.
— Полагаю, вам известно, что Донна не была родной матерью Кэтрин.
— Конечно. По-моему, из этого никто и не делал секрета.
— Случалось ли вам наблюдать их вместе? Я говорю о Донне и Кэтрин.
— Много раз. Я же часто у них бываю. На мой взгляд, они очень хорошо ладили. Донна производила впечатление чрезвычайно заботливой матери. Вы именно это хотели узнать?
— Да. Но боюсь, я немножко отвлеклась. Итак, поговорим о том дне, когда Кэтрин умерла. Как я поняла, вы с миссис… мисс… Лундквист в то утро завтракали вместе.
— Да. С Барри и Тоддом — втроём.
— А затем мисс Лундквист уехала на работу?
— Угу. А я поднялась наверх заниматься с Тоддом. Он неважно учится, а я в прошлой жизни была учительницей, вот Барри и упросила меня помочь.
— Вы с Тоддом провели вместе всё утро?
— Всё утро, начиная где-то с половины одиннадцатого. И поверьте на слово, удовольствие ниже среднего. Этот ребёнок — фрукт ещё тот. — Надо же, как тактично выразилась, подумала я.
— И вы не выходили из его комнаты, пока не услышали крики Луизы?
— Соверше… Ой, нет. Я один раз выходила в туалет.
— Не помните, в котором часу? Хотя бы приблизительно.
Сондра Кинг с сожалением покачала головой:
— Не помню.
— Это было вскоре после того, как вы с Тоддом поднялись наверх?
— Да, кажется, но точное время не скажу. Может Тодд вспомнит — если, конечно, захочет сказать правду.
— Я с ним уже говорила. Он не имеет представления. Во всяком случае, так утверждает. Как долго вас не было в комнате?
— Недолго. Не больше пяти минут.
— По вашим прикидкам, через какое время после вашего возвращения вы услышали крик экономки?
— Прошло больше часа, а то и два.
— А что насчёт Тодда? Он выходил из комнаты?
— Нет, разве что пока я была в ванной.
— Расскажите. пожалуйста, как именно развивались события, после того, как вы услышали крик.
— Ну, мы с Тоддом оба ринулись вниз — крик был такой жуткий, что кровь в жилах стыла, — и я побежала в библиотеку. Увидела лежащую на полу Кэтрин и бросилась к ней. Она не шевелилась, и я взяла её за руку, пытаясь прощупать пульс. Как вам известно, пульса не было. А потом Луиза позвонила в «Скорую помощь». Вот, пожалуй, и всё, — подытожила Сондра, качая головой. Но через две-три секунды встрепенулась: — Я кое-что забыла. Не нащупав пульса, я стала было переворачивать Кэтрин — она лежала на животе. Я хотела проверить, бьётся ли сердце, но Луиза остановила меня. Возможно, она была права. Ведь мы не имели понятия, что случилось с девочкой. Вдруг она упала, сломала что-то и всего лишь потеряла сознание? Тогда я, наверное, могла бы ей навредить.
