— Конечно, во всем, что касается науки, я профан… — замялся Преземш. -
Но здравый смысл подсказывает…
— Здравый смысл? Сколько гениальных идей было похоронено со ссылкой на него… Никогда больше не произноси это словосочетание, за ним пустота и косность!
— Ты меня пристыдил…
— УМ подсчитал, что вероятность искусственного происхождения «Пи»-волны -
0,9999. Пославшие сигнал несомненно использовали акустическую сверхпроводимость. В противном случае высвобожденная энергия времени перешла бы в тепло. Представляешь, к чему бы это привело?
— Резко повысилась бы температура почвы, началось бы интенсивное испарение воды с поверхности морей и океанов, подули бы ураганные ветры?
Ученый покачал головой.
— Много хуже, Абрагам! Земля бы попросту раскололась на части.
— И ничего нельзя было бы предпринять?
— Увы, человечество далеко не всесильно… И вовсе не бессмертно, — добавил Великий Физик со вздохом.
Преземш нахмурился.
— Выходит, внутриземная цивилизация значительно опередила нашу?
— Для меня очевидно одно. Мы имеем дело с разумом, причем энерговооруженным и технически развитым. О его нравственной основе судить не берусь, это не по моей части.
— Внутриземной разум представляет для нас угрозу?
— Не думаю. Взорвать Землю было бы для него самоубийством. Надеюсь, он далек от суицида. Полагаю, предпринята попытка установить с нами контакт. И на нее нужно откликнуться как можно быстрее. При наших энергетических проблемах пренебречь энергией времени было бы величайшей ошибкой. К тому же, овладев ею, мы обретем власть над самим временем!
— Зачем нам эта власть? А, понимаю… — Седов проницательно взглянул в глаза другу. — Ты же рассчитываешь задним числом переделать историю!
— Не историю. И не задним числом, — возразил Великий Физик. — Я задался целью изменить не летопись, не реестр событий, а эволюционный процесс в его динамике. Изначально, с первых младенческих шагов человечества. И я это сделаю!
— Как прикажешь тебя понимать, Павел? Говорил, что человечество не всесильно, а сам… Ты, насколько мне известно, не Бог и, подобно всем нам, не бессмертен!
— У великой поэтессы Анны Ахматовой есть строки…
— Ты, и вдруг стихи? — не поверил ушам Седов.
— Думаешь, я робот? Да, у меня нет времени на чтиво. Но Ахматова… Она способна выразить поэтической гармонией то, что не поддается никакой алгебре. Вот, слушай:
Что войны, что чума? Конец им виден скорый;
Их приговор почти произнесен.
Но как нам быть с тем ужасом, который
Был бегом времени когда-то наречен!
— Нагоняешь на меня оторопь, Павел! Я-то думал, что знаю, каков ты, — крупнейший ученый, но во всем остальном…
— Так-так… Продолжай! — с обидой буркнул Великий Физик.
— В моих глазах ты всегда был авторитетом. Больше того, — гением. За одно это я прощал тебе твою, как мне казалось, ограниченность.
— Ну, спасибо… Только зря старался, никакой я не гений!
— Не кокетничай, Павел. Человек может быть гениален в своей области, а в других… Концентрация творческого потенциала на чем-то одном неизбежно сужает личностный горизонт, — так я думал до сих пор. Ты опроверг это мое заблуждение.
— Мало ли чего мы не замечали друг в друге, — смущенно проворчал Великий
Физик.
— Удивительно, — продолжал Седов. — Мы так долго стремились к встрече с внеземным разумом и даже не подозревали о существовании внутриземного.
Теперь придется менять приоритеты!
— Как сказать…
— О чем ты?
— Думаю, внутриземной разум когда-то был внеземным. Другого объяснения не нахожу.
— А какова вероятностная оценка этой гипотезы?
— Фифти-фифти, Абрагам.
— То есть ни да, ни нет?
— Как-нибудь разберемся… Ответный сигнал послать нельзя, не хватит энергии. Остается снаряжать экспедицию.
— К центру Земли? — в изумлении воскликнул Преземш.
— Именно туда, в интракосмос, — подтвердил Великий Физик. — Смешно сказать, Галактику вдоль и поперек избороздили, а собственная планета для нас Терра инкогнита!
— Ну и планы у тебя…
— У нас!
— У нас с тобой, — уточнил Седов. — Меня ты убедил. Но вот убедишь ли парламент Земли…
