Бывшие союзники Франции в войне с Россией – австрийский император и прусский король, почувствовав слабость Наполеона после неудачного похода на восток, с легкостью предали того, кому недавно клялись в вечной дружбе, и обратили оружие своих армий против тех, с кем недавно в одном строю сражались с русскими варварами. Франц I даже забыл о родственных чувствах к своему зятю, отцу своего внука. Генерал Шварценберг, командовавший австрийским корпусом в составе Великой армии, теперь воевал бок о бок со своим бывшим врагом царем Александром.
Но Наполеон продолжал оставаться Наполеоном. Несмотря на численный перевес армии союзников, он ухитрялся громить их по отдельности. Пруссаков – под Люценом, русских – под Бауценом. И даже сражение под Дрезденом он скорее выиграл, чем проиграл у объединенной русско-австрийской армии. Но силы его войск истощались, ибо практически все мужское население Франции, за исключением мальчишек и стариков, уже давно было «съедено» им в предыдущих баталиях, а на бывших союзников надежды было мало. Силы же противника все умножались.
Под Лейпцигом в Битве народов войска объединенной коалиции Австрии, Пруссии, России и Швеции уже в два раза превосходили наполеоновскую армию. Первый день сражения не выявил победителя. Маршал Удино опрокинул пруссаков, Макдональд изрядно помял австрийцев. Поляки во главе с храбрым генералом Понятовским отчаянно сражались за Наполеона, пообещавшего в случае победы свободу и независимость их родине. И только русские солдаты вновь поразили всех своей храбростью. Они стояли насмерть, как при Бородине, и заставили в беспорядке ретироваться французскую конницу.
В разгар второго дня баталии, когда казалось, что союзники вот-вот дрогнут перед натиском французов, которым уже некуда было отступать, ведь за ними уже маячила сама Франция, саксонцы неожиданно повернули пушки против своих, вюртембергская кавалерия ударила в спину вчерашним товарищам. Глупый сапер, который должен был подорвать мост после отступления французских войск, сделал это преждевременно. Половина наполеоновской армии оказалась в котле окружения.
Звезда Наполеона закатилась. Удача изменила ему. Но на европейском небосклоне загоралась новая звезда. Царя Александра I.
Этой ночью я долго не мог заснуть. Оставаясь под впечатлением рассказа Редактора, все думал: насколько же переменчива фортуна! Сегодня ты богат, известен, влиятелен. И тебе кажется, что это вполне закономерно и заслужено тобой, и что так будет теперь всегда. Но вдруг происходит какой-то малюсенький сбой в механизме Судьбы, и все резко начинает меняться. Кто был никем, послушным и серым исполнителем, неожиданно возносится на властные высоты, а тебя, такого яркого, заметного и обаятельного, наоборот, бросают в кутузку и разоряют до нитки.
Но что это? Со стороны редакторской кровати слышится какое-то пыхтение и причмокивание. Бедняга! Разговор о бабах настолько распалил его воображение, что ему стало невтерпеж. Не буду его смущать, сделаю вид, что сплю. Пусть подрочит вволю. Сделай выводы, Ланский. И не проколись так же. Пусть уж лучше поллюция во сне, чем вот такие ухмылки со стороны сокамерника.
Сына мы назвали Александром. Вовсе не в честь Александра I, я о нем тогда и думать не думал. Из школьного курса истории, конечно, знал, что был такой царь в России, но в моем отроческом восприятии он ничем не отличался от других царей. Другое дело – Александр Македонский, завоеватель мира! Но даже не в его честь мы с Таней назвали свое совместное произведение. Мне просто всегда нравились имена, начинающиеся на букву «А». Не случайно и моего первенца назвали Алексеем. А дочери я хотел дать имя Александра, но жена настояла на Марии. Так звали ее бабушку. Скрепя сердце я согласился с Таней, но оставил за собой право выбрать имя для будущего сына.
Так и появился в России новый гражданин Александр Михайлович Ланский. В трудный для своей страны момент, когда она объявила на весь мир о своей неспособности платить по долгам.
Несмотря на первоначальный оптимистический отчет об успешных родах главного врача клиники, через день выяснилось, что они прошли не без погрешностей. Во-первых, ребенок получил родовую травму, защемление шейного позвонка, и ему предстоял еще долгий период реабилитации в отделении патологии новорожденных. Во-вторых, состояние его матери тоже оставляло желать лучшего. У Татьяны после родов возникли какие-то осложнения по женской линии, которые тоже нужно было долго лечить. Половина моей семьи продолжала пребывать вне стен родного дома.
