Звук мусоровоза, грохотавшего на улице, разбудил меня, и порыдав в подушку несколько минут, я подумал о том, что сказал мне Купер. Я знаю, что в действительности это был не он, но я также точно знаю, что это именно то, что он сказал бы, чего бы он хотел. Поэтому я стащил свою задницу с кровати и отправился в спортзал.
Сейчас я расплачиваюсь за это, но я также чувствую легкость. Словно я был завален грудой тяжелых одеял, и они, одно за одним, убирались из этой кучи.
Я позволил Мэйсону уговорить себя помочь ему с покраской нового приюта после сегодняшнего класса, так что меня ждет длинный день. Когда я вошел в зал, Мэйсон помахал мне, а его сын, Коди, попытался применить захват моих ног, но упал на свою попку, когда я не поддался.
— Дядя Алекс! Папа говорит, что сегодня ты будешь вести занятия в нашем классе!
— Так и есть. — я поднял перевозбужденного шестилетку на ноги.
— А мы можем потренироваться на полосе препятствий?
— А ты помнишь, как ее делать?
— Да! — танцевал он вокруг, и я взъерошил его волосы. Был ли я когда-нибудь таким счастливым?
— Давай, начинай, пока другие ребята не появились. — ничего не имею против полосы препятствий. Дети бегают вокруг конусов, уклоняются от качающегося мешка и стараются сохранить равновесие на различных спортивных приспособлениях. В этом возрасте, важно научить их следовать указаниям, а также развивать гибкость и выносливость. К тому же, им это нравится, и это простое занятие для меня.
Когда оно закончилось, я отправился в новый дом Мэйсона. Он решил перевезти приют Страйкин Бэк из города и увеличить количество домов для долгосрочного проживания. Помимо строительства дома для себя на огромной земельной собственности, он распорядился построить еще два дома, в надежде, что Паркер и я тоже переедем.
Блок для долгосрочного проживания состоит из небольших квартир, построенных вокруг внутреннего двора, где будет располагаться детская площадка, которая сейчас находится в стадии строительства. У строителей выходные в связи с праздниками, поэтому я могу побыть один, пока Мэйсон не появится. Он не нуждается ни в какой помощи. Как и Ян, он старается занять меня чем-нибудь и отвлечь.
Все же я взял валик, лоток и ведро с желтой краской и начал красить в одной из кухонь. Несколько минут спустя приехал Мэйсон и вытащил наушники из моих ушей. Вероятно, я танцевал и пел, пока работал.
— Черт, ты танцуешь еще хуже, чем поешь. И ты называешь себя геем?
— Не опошляй. Моя сексуальная задница может танцевать до упаду.
Мэйсон усмехнулся и принялся за работу.
— Ты в хорошем настроении.
— Думаю, да.
— Завтра я подрезаю деревья, если хочешь присоединиться.
Я поднял вверх свою ладонь.
— Завтра же суббота.
Он нахмурился.
— Ты все еще навещаешь?
— Да.
— Чтобы отсчитывать дни до его казни? — продолжил он безразличным тоном.
— Да.
Вздохнув, он пристально посмотрел на меня.
— Хочешь, чтобы я поехал с тобой?
— Нет, спасибо. — мой никудышный отец издевался надо мной и моими братьями. Однако, моей матери досталось больше всего, за что, что она попыталась от него уйти. За то, что пыталась защитить нас.
Он убил ее, когда мне было восемь лет. Выстрелил ей в голову, в этом месяце будет ровно семнадцать лет. Я ненавижу его и не могу дождаться, когда он заплатит за это своей жизнью. Он напуган. Я видел это у него на лице. Поэтому, каждую неделю в приемный день, я сижу напротив него, пристально глядя на него через толстое стекло, и напоминаю ему сколько еще дней ему осталось жить. Это меньшее, что я могу сделать.
Разговор перешел на менее серьезные темы, и я счастлив провести приятный вечер со своим старшим братом. Последнее время мы не так часто проводили время вместе между работой в Страйкин Бэк и его молодой женой и сыном.
Когда я приехал домой, Ян сидел на диване с отреченным выражением на лице. Кажется, он даже не заметил, что я стою около него.
— Эй, все в порядке?
Он приподнял брови, затем наклонился вперед, проведя руками по волосам.
— Хорошо.
— Ты решил, будешь ли связываться со своей бабушкой?
— Я еще не знаю, что буду делать.
— Еще успеешь решить. Я собираюсь немного перекусить. Ты голоден?
