Алатырь-камень - страница 185
— Управился, — усмехнулся Константин. — Война только начинается.
— Это все так, — согласился Градимир. — Будут еще и боль, и горе, и раны, и смерть. Но ты запомни одно, государь. Самое важное сражение ты уже выиграл. Теперь, что бы ни случилось, пускай даже враги побьют все твои полки, самого страшного уже не произойдет.
— Да куда уж страшнее, — вздохнул Константин. — Это вам, в пещерах уральских, издали наблюдая, рабство родной страны пустяком кажется, а мне так вот нет.
— Не пустяком, — возразил Градимир. — Но и не самым страшным, что могло бы приключиться.
— А что же, по-твоему, самое страшное? — мрачно спросил Константин, потихоньку разминая ладонь правой руки и прикидывая, хватит ли у него сил, чтобы размахнуться и приложиться хоть раз.
Жрец улыбнулся одними губами и заметил:
— Опять выпытываешь, государь? Нехорошо это.
— Ну хоть кусочек будущего ты предсказать можешь?
— Тебе — нет, — сразу же и без малейших колебаний ответил тот. — Меняется оно у тебя все время. Ты из тех редких, кто сам пишет свою судьбу. Да и твои друзья тоже.
— Ну а чем война закончится? — не унимался Константин. — Ты же волхв?
— Да какое там, — пренебрежительно отмахнулся тот. — Вот у тебя настоящий волхв — не чета мне. Даже по небу летает, — заметил он без тени насмешки. — А я так только — глаза людям отвести, чтоб прийти и уйти незаметно, ну и еще кое-что. Пустое все. И вообще, вовремя напомнил ты мне о будущем. Пора. Да, чуть не забыл, — хлопнул он себя по лбу. — Ты же про Мстиславу вопрошал. Или оно тебе уже не надобно?
— Ну почему же, — как можно спокойнее, а то подумает еще невесть чего этот зловредный старикашка, произнес Константин. — Хотелось бы узнать, как там Хозяюшка медной горы поживает.
— Да-а, — протянул неторопливо Градимир, растягивая паузу. — Если бы ты сегодня ее встретил, то разве что по лицу и признал бы, — наконец-то выдал волхв и тут же пояснил: — Поправилась она сильно… после родов.
— Замужем, стало быть, — сделал вывод Константин и нарочито веселым голосом одобрил: — Хорошее дело. Пускай счастлива будет.
Он и вправду был рад за нее. Всем сердцем. Лишь у самого его краешка проступила какая-то грусть, не до конца понятная даже ему самому. С чего бы это?
— Не до замужества ей, — проворчал Градимир, продолжая ласково оглаживать шероховатую поверхность камня. — Сына она растит. — Он немного подумал, пожевал губами, но потом решился и брякнул: — Твоего сына. Святовидом нарекли. А вот с крещением извини, государь, — развел он руками и тут же заторопился. — Пойду я, Константин Володимерович. Ты про должок не забудь, — напомнил напоследок. — А туда больше не лезь, — посоветовал строго, почти приказным тоном. — А то еще раз тронешь не в тот час и не в том месте, так и вовсе туда перешагнешь, даже не заметишь. Обратно же возврата не будет, — и мгновенно исчез.
Так Константин и не успел расспросить его как следует.
А может, оно и к лучшему — чего душу попусту травить?..
…И пришед вои от хана Бату, исчадия диаволова, с умыслами тайными на Переяславль-Залесский, желаша схватити царя Константина, кой о ту пору бысть тамо, и вышед царь с ими ратиться. И изнемог он в сече той, но патриарх Мефодий яко на крыльях воспариша над полем бранным и учаша обличати их деянья мерзки, и убояшися поганыя слов онаго святого старца и бежаша кто куда не глядючи.
Из жития самодержца Константина, писанного Софронием РязанскимИздание Российской академии наук. СПб., 1805
Что же произошло под Переяславлем-Залесским незадолго до выступления полчищ Бату? Если отмести в сторону полуфантастическую версию белгородского ученого В. Н. Мездрика, связанную с неким мистическим артефактом, которую почему-то поддержал санкт-петербургский академик Ю. А. Потапов, то напрашивается единственное объяснение случившегося.
Кстати, подобное уже имело место в огромной державе хорезмшахов, куда незадолго до войны прибыл торговый монгольский караван. Он точно так же был задержан по подозрению в шпионаже, после чего товар был изъят, а купцы перебиты.
