— В той официальной истории монголы к этому времени разгромили почти всю Русь и уже намылили шею всей Европе, — последовал спокойный ответ. — А в этой, как видишь, они пока даже до наших союзников булгар не добрались. Да что булгары, когда они и башкир покорить пока не сумели, а вместо этого продолжают меж собой спорить. Вот тебе и ответ.
— И ты хочешь сказать, что все это благодаря дипломатии? — усомнился воевода.
— Исключительно благодаря ей, родимой.
— Ну ладно, — смилостивился Вячеслав. — Верю, что времени даром не теряли. В Рязань завтра с утра? — уточнил ради приличия и несказанно удивился, услышав:
— С утра, но не в Рязань. Вначале надо бы в одно местечко заехать.
Вячеслав нахмурился.
— Что-то я не пойму… — начал было он, но был сразу перебит другом:
— Помнишь, нам старик загадочный по дороге попался? Так вот надо бы его просьбу выполнить. Как-никак он мне здорово помог в свое время с Уралом. Так что завтра налегке подадимся в сторону Переяславля-Залесского.
— Это ж крюк какой. А я еще хотел на инспекцию под Воронеж съездить.
— Ну, если хочешь, езжай сразу на Рязань.
— Наверное, я так и сделаю, — кивнул Вячеслав. — Хотя постой… — Он почесал затылок и отчаянно махнул рукой. — Нет, я тоже с тобой подамся. Там же Минька сейчас испытания своих воздушных пушек проводит. Надо обязательно посмотреть, чего он там еще учудил. Авось сгодится. Да и отец Мефодий обещал подъехать, чтоб народ успокоить, если что.
— А ты сам-то эти пушки видел?
— Их еще никто не видел, — усмехнулся Вячеслав. — Ты же знаешь, как наш изобретатель позориться не любит. А вдруг неудача?! Он и на эти-то испытания меня не приглашал. Я сам узнал о них. Вот приедем и вместе поглядим, да заодно и посидим все вчетвером. Не часто нам так удается встретиться. За последние пять лет всего разок, а то вечно кого-нибудь да не хватает.
— И тоже, кстати, на испытаниях под Переяславлем, — напомнил Константин.
— Короче, если бы не воздушный флот, то мы бы и еще лет пять не встретились. Все дела, дела, — вздохнул Вячеслав.
Текучка и впрямь засасывала, как бездонная трясина, всю четверку. Впрочем, если бы не различные нововведения, то у них, несомненно, оставалось бы время и на встречи, и на то, чтобы побыть с семьями, поиграть с детьми, а так…
Вот, например, взять Славку. Одна-единственная красотуля растет по имени Ирина, уже пятнадцать лет девке — считай, замуж скоро, а много ли он ее видел? Летом — учения, плавно переходящие в осеннее инспектирование приграничных укреплений и гарнизонов, особенно восточных и южных, а там и зимняя учеба на носу.
Весной вроде бы посвободнее, но тоже дел невпроворот. Те же заранее подготовленные указы о мобилизации — его инициатива, а она и в средневековье наказуема — кто задумал, тот и осуществляет. Вот и устраивается то в одном, то в другом городе внезапная проверка по сигналу «Сбор». Зато известно, как тысяцкие работают, не зря ли хлеб жуют.
Та же топография с вычерчиванием карт сколько времени отняла. Да, не он сам по дорогам бродил, не сам броды выискивал, не сам версты считал, а поди-ка, сведи все воедино, чтоб не абы как — с умом. Тоже работенка та еще.
А планирование? Если с Яика прорыв, то какие полки откуда двигать и где им собираться? А если, не дай бог, на Кавказе беда — тогда что? А в Крыму? А римский папа крестовый поход объявит — тогда кто куда?
И ведь полки эти обеспечить надо. Коннице фураж, людям продовольствие заготовить. Не потащит же на себе крестьянский парень всю снедь, которая нужна на время предполагаемых боев. Да он рухнет под таким весом. Значит, что? Склады нужно строить для продовольственных припасов.
Это сейчас они уже повсюду стоят — и на юге, в новом граде Армавире, который армянские беженцы для себя поставили, назвав так в честь своей древней столицы, и в степном междуречье на восточном порубежье, и в Прибалтике.
С ними тоже повозиться пришлось немало, включая необходимые меры предосторожности. На каждом складе стояли специальные стеклянные бутыли с бензином. Коли сдавать врагу придется, то чтоб тот уж ничем попользоваться не мог. Поджечь не успеют, так хоть в зерно выльют. Монгольские кони хоть и неприхотливы, но благоухающую бензином пшеницу все равно хрумкать не станут — побрезгуют.
